– Что ты имеешь в виду?
– спросила Роуз.

– Подношение от вас нам. От живых к мёртвым.

Девушки переглянулись в поисках ответов, которые никто из них не мог дать. Капля крови сошла с тела Марни и упала в лужу под ней, издав звук, похожий на камень, переброшенный через пруд.

"Подношение", - подумала Роуз, глядя на трупы.

– Все мои сёстры хотели стать королевами красоты, - сказала женщина-призрак, указывая на ряд мёртвых женщин.
– Мы всегда бросали друг другу вызов, но они никогда не были мне ровней. Да, они все участвовали, но я была единственной дочерью Голдмана, которая выигрывала конкурсы. Я была лучше своих сестёр - талантливее, красивее. Вот почему они отравили меня.

Тихий шёпот пронёсся по залу.

– Дженис была той, кто подлила капли в мой чай, - сказала женщина, - но все мои сёстры придумали заговор. Это был единственный раз, когда они работали вместе - чтобы убить свою маленькую Мэдди. Сёстры любят ссориться, и мы все это теперь знаем, не так ли?

Роуз и Белла переглянулись.

– Помните, леди, - сказала женщина.
– Победитель может быть только один.

* * *

Белла взвизгнула, когда Роуз схватила Селесту за воротник.

Голубое свечение театра пульсировало. Печь пела.

– Ты убила её!
– закричала Роуз.

Селеста вскрикнула.

– Нет! Отпусти меня!

Роуз ударила Селесту тыльной стороной ладони.

– Ты убила Марни, сука!
– она снова ударила её.
– Она не просто упала замертво. Ты убила её. Она была твоим подношением!

– Я не убивала её... Я просто... Я просто...

Селеста сопротивлялась нападавшему. Белла посмотрела на Обри, размышляя, что им делать, но Обри была так же потрясена, как и она, и они не двигались достаточно быстро, чтобы удержать Роуз от удара Селесты в живот.

– Роуз!
– закричала Белла.
– Прекрати!

Но Роуз не послушала.

Когда Селеста согнулась от боли, Роуз подняла колено, ударив Селесту по лицу. Кровь хлынула из её носа, и она рухнула, её череп треснул о бетон. Обри и Белла должны были вмешаться сейчас, независимо от того, насколько они были запуганы. Они оттащили Роуз от Селесты, и Роуз развернулась к ним, сбивая Беллу. Белла подползла к Селесте, чтобы проверить, всё ли с ней в порядке. Она не двигалась. Обри держалась за Роуз, и они немного поборолись, прежде чем Роуз швырнула её на пол. Обри поспешила от неё отстраниться.

– Я знала это!
– сказала Роуз.
– Вы все в этом заодно. Всё это готическое колдовство! Вы сделали подношение из Марни, но вы не сделаете его из меня! Белла посмотрела на неё.

– Нет... это не...

– Не надо!
– её глаза наполнились слезами.
– Ты хуже всех. Ты привела меня сюда... привела меня сюда, чтобы умереть.

– Нет! Я не делала этого! Клянусь, я...

Белла начала вставать, но Роуз пнула её в грудь. Она упала на Селесту, которая всё ещё не двигалась и не издавала ни звука. Кровь струилась вокруг головы девушки, и рука Беллы скользнула в неё, когда она пыталась собраться. Её грудь болела, и она изо всех сил пыталась восстановить дыхание. Роуз не просто подтолкнула её. Она пнула её, как футбольный мяч.

Теперь Роуз отступала в сгущающиеся тени.

– Хочешь поиграть?
– спросила Роуз.
– Хорошо. Игра началась.

Она исчезла под громкие аплодисменты, крадучись к выходу из туннеля. Последнее, что увидела Белла, были глаза Роуз, слёзы, отражавшие тот небольшой голубой свет, который оставался в склепе. Затем она исчезла.

Театр погрузился во тьму и тишину. Белла посмотрела на сцену, но призрачная женщина исчезла, оставив только Марни и Саванну, которые смотрели на неё своими мёртвыми глазами.

Обри коснулась Беллы.

– Ты в порядке?

– Да... но Селеста.

Они подошли к ней. Обри вытащила свою зажигалку Zippo и попыталась снова зажечь факел, но он не загорелся. Она поднесла пламя зажигалки к разбитому лицу Селесты, и гравировка бабочки на зажигалке, казалось, хлопала крыльями в мерцании. Белла потрясла Селесту и позвала её по имени, но девушка не отреагировала.

– О, Иисусе, - сказала Белла.

Она взяла голову Селесты в руки и медленно повернула её, чтобы они могли лучше рассмотреть рану. Это движение, казалось, что-то отключило, и рана хлынула. В панике она потрясла Селесту, но глаза девушки закатились, а рот отвис. Обри взяла запястье Селесты и прижала кончики пальцев к вене. Белла смотрела, ожидая, умоляя.

Обри вздрогнула.

– Я... не могу найти...

Желудок Беллы сжался, страх заставил её почувствовать себя невесомой.

– Нет, - сказала она, постукивая по окровавленным щекам Селесты.
– Нет, нет, нет. Просыпайся, Селеста. Ты не можешь... не можешь.

Обри встала.

– Нам нужно выбираться отсюда.

– Но Селеста...

– Она умерла. Боже мой... Роуз, чёрт возьми, убила её. Боже мой.

– Нет. Нет, нет, пожалуйста...

Обри снова потянула её за руку.