Шрифт:
– Так, я в столовую!
– устало пробормотала я.
– Я уже целую вечность не ела! Устрою пир!
– Моника Алексеевна, мне очень жаль, но вам не стоит отправляться в столовую.
– Это ещё почему?
– Вам необходимо как можно скорее пройти процедуру криоконсервации, а перед ней не желательно принимать пищу.
Чуть не заплакала от досады, но Джиро прав. Если я сейчас наемся, то потом, при разморозке, буду гораздо дольше восстанавливаться.
Подобрав слюнки, я поплелась в медотсек.
"Эх, устрою пир на Альфе через семь лет! " - мечтательно вздохнула я, прежде чем погрузиться в глубокий, холодный сон, больше похожий на маленькую смерть.
13 лет спустя.
Просыпаться под красные сигнальные огни стало для меня уже традицией. Казалось, по-другому и не бывает.
С трудом разлепив глаза, я поняла, что ещё не готова вставать и закрыла их обратно намереваясь уснуть, но дрожь медкапсулы раздражала.
Со стоном открыла глаза и обнаружила, что дрожит не только медкапсула, но и по всему кораблю проходят волны вибрации.
– Ну что опять, Джиро?
– спросила я.
Мой вопрос, конечно, остался без ответа и, хочешь-не-хочешь, а вставать пришлось.
Когда поднялась, поняла, что чувствую себя довольно неплохо и готова сразу же идти на капитанский мостик. Похоже медблок, ввиду аварийной ситуации, накачал меня энергетиками. Проходя по коридорам, заметила, что освещение частично не работает, мигает, корабль дрожит и сотрясается, словно в конвульсиях.
– Доброе утро, Джиро! Что у нас новенького? Ты опять корабль сломал?
– весело пропела я.
– Доброе утро, Моника Алексеевна.
– тут же откликнулся бортовой компьютер.
– Вы несправедливы ко мне! Я ни разу не ломал корабль. Но вы правы - корабль неисправен и погибает. Позвольте, я введу вас в курс дела?
– Погибает?
– всё веселье как рукой сняло.
– Я слушаю тебя, Джиро!
– Да, Моника Алексеевна. Мне очень жаль, но корабль не сможет выполнить свои вторичные функции. Я лишь могу посадить его на планету Альфа, а дальше вам придётся выполнять миссию самой.
– Но Джиро! Это невозможно! Как мне растить этих детей без тебя? Без автоматических систем? Мы погибнем!
– Это будет дольше, но это возможно. Я надеюсь, что некоторые автономные функции корабля всё же останутся целы. В любом случае у нас нет выбора.
– грустно откликнулся компьютер.
– Джиро, что случилось, пока я спала?
– Все функции корабля поддерживались в рабочем состоянии около пяти лет, но потом я рассчитал, что нам не хватит ресурса реактора. Единственным выходом было отключить двигатели и двигаться в дрейфе.
– Сколько? Сколько мы были в дрейфе?
– от испуга мой голос превратился в писк, но Джиро меня услышал.
– Мы были в дрейфе ещё 8 лет. Общая продолжительность полёта от Луны до планеты Альфа составила 21 год. Ресурс корабля полностью выработан и сейчас идут отключения вторичных систем. Моника Алексеевна, вам необходимо надеть скафандр. Скоро мы войдем в атмосферу планеты.
Я сорвалась с места и со всех ног побежала на склад. Последствия аварийной посадки мы разбирали досконально при моём обучении. Меня заставили вызубрить всё на зубок.
Путь на склад занял немного времени, как и выбор скафандра - конечно, высшей степени защиты!
Он неповоротливый, тяжёлый и очень медлительный, но системы жизнеобеспечения там самые лучшие!
Обратный путь до капитанской рубки занял в два раза больше времени. К тому моменту корабль уже знатно трясло и планета в иллюминаторе была огромной. Казалось, что мы вот-вот разобьемся.
Я пристегнула ремни и начала предпосадочную проверку.
Только сейчас я поняла, насколько плачевным было наше положение. Энергия почти на нуле. Часть корабля разгерметизирована и, судя по сканерам, разрушена, но и это всё мелочи по сравнению с тем, что главные двигатели вышли из строя.
– Джиро! Джиро мы не приземлимся! Двигатели не работают! Как мы будем тормозить? Мы разобьемся!
– Ну что вы, Моника Алексеевна! Я всё рассчитал. Посмотрите!
И на мониторы повалили диаграммы и графики. Чтобы разобраться с ними мне понадобилось несколько минут и ещё несколько, чтобы осознать то, что затеял Джиро.
Он намеренно увеличил угол входа в атмосферу...
– Но Джиро! Мы проскочим атмосферу насквозь и вылетим с неё как пуля!
– Нет, Моника Алексеевна. Как только корабль перестанет снижаться и начнёт набирать высоту, он начнёт терять скорость. Поднявшись на высоту около 12 тысяч метров, звездолёт достаточно сбросит скорость для того, чтобы совершить аварийную посадку на маневровых двигателях.