— Да, мне хорошо известны мифы и легенды о метеорите, происхождении богов и их великих деяниях. Однако, если подумать, увидеть это воочию дорогого стоит. Прежде я никогда об этом не задумывался, ведь Земля считается чем-то настолько мерзким и грязным, что попасть сюда страшится любой житель Тенебриса. Но я успел заметить, что это не такая жуткая клоака, как расписывают сплетни. А люди на первый взгляд не так уж сильно отличаются от демонов и элле. И главное их различие не в том, что они живут очень короткий срок, подвержены болезням и старости.

— А в чём же?

— В том, что они способны испытывать очень яркие чувства, недоступные нам. Например, невероятной силы ненависть и сострадание, а ещё… истинную любовь.

— Архонт, — Кайра резко остановилась и развернулась ко мне, впиваясь пронзительным взглядом. Её губы скривились в привычной ухмылке. — Вы всё это поняли и осознали всего за пару часов наблюдения за этими забавными существами?

— Ну… — я откровенно смутился. — Не то чтобы… Но скажите, леди Кайра, разве, прожив среди людей множество лет, вы не испытываете к ним симпатию?

— Что? — вскинула брови демоница. — Вы в порядке, архонт? Неужели это безобразное тело так на вас повлияло? Если бы я не знала лучше, то подумала бы, что вы захворали. Люди — всего лишь звено в длинной пищевой цепочке, не более того. Они разводят, охотятся и пожирают животных, а мы поглощаем их скверные души. Так издревле устроен порядок вещей. Вы действительно предлагаете мне испытывать симпатию к скоту, пусть и возомнившему себя венцом божественного творения?

— А вы вообще хоть к кому-нибудь когда-нибудь испытывали симпатию или любовь, окромя бездушной и безумно дорогой самоходной кареты? — выпалил я, глядя прямо в её большие изумрудные глаза.

— Так, — Кайра на мгновение растерялась и в недоумении захлопала длинными ресницами, но затем нахмурилась и процедила серьёзным тоном: — Похоже, в связи с чередой неожиданных событий и препон вы, уважаемый Степан Игнатьевич, слегка помутились рассудком. Надеюсь, временно. Ради общего блага предлагаю сделать вид, будто этого разговора никогда не было. Давайте тратить силы и мысли на то, как успешно выполнить миссию богини Тьмы и Луны. Остальное нас волновать не должно.

— Как вам угодно, уважаемая Клара Карловна, — пробурчал я, тщетно стараясь скрыть своё негодование. — Ведите, я следую за вами. Смею напомнить, вы ещё полчаса назад обещались, что мы вот-вот доберёмся до особняка мастера ложи, а мы доселе скитаемся по лесам, словно заблудшие духи.

— Мы близко, — поспешила заверить Кайра с явным раздражением в голосе, затем развернулась и продолжила движение, раздвигая перед собой мокрые ветви. — Уж простите, если я немного сбилась с пути, но мне далеко не каждый день приходится продираться к чьему-то жилищу через дремучие дебри.

— Значит, вы нечасто попадали на Земном Плане в подобные переделки, графиня? — спросил я, с трудом пробираясь следом и стараясь не отставать.

— Знаете, если подумать, то до вашего появления здесь всё шло размеренно и согласно плану. По крайней мере, никто не пытался меня внезапно арестовать или убить, — в её голосе проскользнула нотка горечи.

— Уж не вините ли вы во всём меня, сударыня?

— Разумеется, нет! — резко ответила демоница, но тут же понизила голос до шёпота: — Разве только в том, что вы приносите мне неудачу. Когда я связалась с вами в прошлый раз, то вскоре попала в немилость к Деворе и оказалась здесь. И Провидение свидетель, мне пришлось ой как несладко, пока я не добилась своего высокого положения. Да и теперь всё пошло кувырком всего через несколько дней после того, как мы возобновили знакомство.

Я хотел по привычке выдать что-нибудь едкое, но поджал губы и промолчал. В моей памяти вдруг всплыли те далёкие годы, когда мы с Кайрой Весперой впервые встретились и начали проводить время вместе. Тогда она являлась для меня всего лишь очередным трофеем, которым я похвастался перед Эквионом и нашими общими приятелями на одной из пирушек. И ничем больше. Я не испытывал к ней абсолютно никаких чувств, как и к прочим бесчисленным женщинам, которых обольщал, укладывал в постель и забывал уже на следующий день.

Единственное отличие заключалось в том, что с Кайрой мы встречались далеко не один раз. А при дворе лунной богини нас какое-то время даже считали парой. Мне это льстило, ведь она носила гордый титул великого архонта, тогда как я в то время ещё только об этом мечтал.

Отчего-то теперь мне на душе стало очень мерзко. Моя загадочная хворь, видения о прошлой жизни, воспоминания о трагически погибшей дочери и встреча с Аурелией будто что-то во мне основательно перевернули. Я как будто бы заново научился чувствовать. Эта мысль одновременно завораживала и пугала.

И глядя на маячившую впереди фигуру Кайры — промокшую, замёрзшую, растрёпанную, с поникшими плечами, в испачканном изодранном платье, продирающуюся сквозь ветви, кусты и валежник в совершенно не подходящих для этого туфельках, — мне вдруг стало её жаль. На секунду мне даже захотелось догнать её, обнять, прижать к себе и утешить. Пообещать, что всё непременно будет хорошо.

Но вместо этого я застыл на месте, наблюдая, как она исчезает среди деревьев, и чувствовал, как что-то внутри меня медленно, но верно меняется. Словно древние механизмы в моей душе начали вращаться по-новому, перестраивая давно застывшие шестерёнки.