— Это ты, Сандаю-сан? — поинтересовался я, стараясь сделать так, чтобы мой голос звучал как можно более вежливо и учтиво.

В конце концов, мне не хотелось начинать конфликты без особых на то причин, а ссора с этим человеком не принесла бы мне никакой выгоды. Поэтому я решил, потратить немного времени, чтобы решить проблему с помощью слов. Правда, судя по тому, что случилось с Кабуто, в последнее время у меня это получалось не очень хорошо.

— Это ты… Итачи-сан! — воскликнул самурай, давая понять, что узнал меня.

Сандаю Асама пожилой мужчина с чёрными волосами, а также короткими бородкой и усами, работал личным ассистентом Фудзиказе Юкиё, более известной как Казахана Коюки, принцесса Страны Снега, находящаяся в бегах. Он был одет в чёрную рубашку и штаны, а также очки и броню в виде тёмно-зеленой кирасы и имел при себе длинный меч на поясе в ножнах. Мы с ним познакомились во время моего путешествия в караваном режиссёра Макино и как я думал раньше, не имели между собой никакой вражды.

— Итачи-сан, ты похищаешь чужих детей? — осведомился Сандаю, схватившись руками за рукоять своего меча.

— Да, этот ублюдок… он забрал нас из того места где мы жили раньше! — провозгласила Таюя, гневно указывая в мою сторону пальцем.

Старый самурай уставился на меня злым взглядом, в то время как Хонока мирно стояла в стороне и смотрела на него с холодным выражением на лице. Одного взгляда мне было достаточно, чтобы понять то, насколько сильно её не устраивало поведение старого самурая.

— Сандаю-сан, хотя то, что сказала эта девочка правда, этому есть логичное объяснение и всё не так как ты подумал, — сказал я, мирно улыбнувшись, — пожалуйста, поверь мне.

Услышав мои слова, старый самурай коротко кивнул, но он конечно же не поверил моему заявлению. Я бы не удивился, если Сандаю уже кое-что слышал обо мне и знает о моей репутации, которая в глазах окружающего мира рисует меня злодеем и монстром, злодеяния которого ставят его на один уровень с худшими преступниками на континенте. Не думаю, что эти слухи могли помочь кому-то составить обо мне хорошее впечатление.

Как и ожидалось, вместо того чтобы прислушаться к голосу разума и своему инстинкту самосохранения, старый самурай яростно пробормотал:

— Я надеюсь на это, Итачи-сан. Иначе ты не спасёшь свою жизнь от лезвия моего меча!

— Самурай-сан… — прошептала Хонока, пытаясь привлечь внимание Сандаю, но тот словно намеренно игнорировал её существование, не придавая её словам никакого значения.

«В конце концов, он самурай, который живёт в мире восточного деспотизма, где мнение женщин ничего не значит. Если этот Сандаю что-то решил, то никакая женщина не сможет убедить его в том, что он ошибается, даже под страхом смерти…» — размышлял я, поражаясь лицемерию и отсутствию здравого смысла со стороны жителей этого мира.

Забавно, что самураи демонстрировали такое поведение, даже с учётом существования таких могущественных и известных личностей как Узумаки Мито, Теруми Мей, Пакура и Сенджу Цунадэ. Впрочем, слепое упрямство было той чертой, которую многие люди в этом мире сделали основой своего характера. Этот человек, стоящий передо мной, к сожалению, был одним из них.

— И какое же объяснение ты готов мне дать, Итачи-сан? — вновь подал голос умственно отсталый самурай, демонстрируя свой уровень интеллекта всего одной короткой фразой.

Он явно старался звучать как можно более угрожающе и даже достал свой меч из ножен, направив его кончик мне в лицо. К сожалению, в моих глазах его угрозы вызывали только чувство раздражения, а никак не страх.

«Но раз он хочет узнать, то пусть так и будет!» — решил я, когда моё терпение подошло к концу.

— И мой ответ: Тсукиёми.

Сандаю упал на землю. Его лицо исказилась в дикой агонии, а распахнутые глаза закатились. Тело старого самурая судорожно содрогалась, а пальцы на руках лихорадочно сжимались и разжимались. Тот меч, который он держал раньше, вонзился в землю, а затем был немедленно реквизирован Таюей. Девочка теперь со жадной ухмылкой сжимала рукоять меча в своих руках, краем глаза поглядывая на меня злым взглядом. Вероятно, она уже планировала, как пустит своё новое оружие в ход, пытаясь, в очередной раз, лишить меня жизни.

Глядя на это зрелище со стороны, я решил отдать Сандаю должное. Его стойкость и ослиное упрямство было отчасти достойны восхищения. В конце концов, в отличие от многих других жертв Цукиёми, он хотя бы не намочил штаны. Кроме того, как и тогда в деревне Скрытой Травы, я совсем не сдерживался.

С такой выдающейся волей как у него, этот старый, но очень глупый самурай просто родился на неправильной планете. Окажись он в мире Ван Пис, где сила людей в далеко не самую последнюю очередь определяется их волей, то он мог бы стать морским императором, адмиралом флота или даже Королём Пиратов.