Озерный жемчуг — к горьким слезам. Кей смеялся, когда подарил невесте ожерелье. Смеялся над старой приметой.

А теперь у Тарианы нет других украшений. Потому что отцовские подарки она не наденет.

Только эти прозрачные камни — память о недолгом счастье. Озерный жемчуг — и слезы.

Впрочем, лучше уж они, чем тяжкие цепи и кандалы — как у сестер. Или «браслеты».

Или нет. Пусть оковы, пусть — самое глубокое подземелье. Хоть зверские пытки! Только бы знать, что Кей жив! И свободен.

Да и сейчас Тариане повезло лишь потому, что она всегда молчала о своем слабом даре. Слишком хотела сохранить надежду на любовь.

Мать, конечно, всё поняла сразу. Но подарила Таре тень свободы. Даже набросила легкий «туман». Про ясновидение Тарианы порой упоминали — хоть и с сомнением. А вот про всё прочее…

— Моя принцесса, вы готовы? — легкое нетерпение в глазах. И нелегкое — злорадство. Пополам с плохо скрытой ненавистью.

Новая служанка. Вместо отставленной Бранвен. Богаче одетая. Старше, жестче и приставленная отцом. Врагом.

Пусть.

Что ей-то успели сделать мать и Изольда?

— Готова, — не глядя на очередную тюремщицу, бросила Тариана. — Подай мне шаль.

Узорный шелк. Сама вышивала. К долгожданному возвращению любимого Кея.

Быстрый взгляд в золоченую раму не порадовал. Или порадовал.

Любимый унес с собой в сырую землю львиную долю прежней красоты Тарианы. Тем лучше. Авось меньше новые женихи станут зариться.

Только ведь всё равно — станут. Просто понеказистее. Помельче.

Всё равно. Отец не выдаст ни одну из дочерей за ее возможного союзника. Особенно — сильного. На такое глупо и надеяться.

И потом — Тариана хочет не мстить, а умереть. Шагнуть в Светлый Ирий — вслед за Кеем.

Какой злобный взгляд… Не эта ли очередная служанка яростно шипела тогда вслед, обзывая всех дочерей Гвенвифар испорченным отродьем Темного? Когда Тариану вели сюда…

Судьба не дала ей Силы Изольды и Корделии. И их яркой красоты, расцвеченной магией. Но рядом с простыми дамами, а уж тем более — прислугой, блистает и она. Даже сейчас. Особенно — рядом с такой прислугой. Исходящей серым ядом.

Что враги сделали с Бранвен? Спросить? Не у мелкопакостной мегеры, так у отца. Или у его людей?

Нет. Бедную подругу всё равно не вернут. А отец никогда не скажет правды. Как и его прихвостни.

Лучше потом взглянуть самой. Но не сейчас.

Сейчас слишком нужны силы. Для сестры.

Для всех сестер, но сначала — хотя бы для одной.

Глава пятая.

Лингард, Белый Город, Крепость Королев.

Сестры… Храм станет тихим убежищем для потерявшей всё бедняжки Тарианы, но не для Дэлли. Самую вспыльчивую и горячую из сестер не удержат никакие стены. Она ускользнет — не на волю, так в Светлый Ирий.

Неужели отец этого не понимает? Он мог возненавидеть жену, но дочери ведь — плоть от плоти его, кровь от крови… Разве они не росли на папиных глазах?

Или у него уже не осталось выбора? И последним, что он совершил своей волей, стало предательство? Дальше — всё.

— Тариана, милая. Ты, пришла! Ты… выбрала жить?!

И как же горько чувствовать себя единственной не пострадавшей! Тариана потеряла любимого, Изольду и Корделию не выпустят. И только не унаследовавшая Дара Илейн никому не нужна.

Отец обещал, что вскоре она выйдет за Диего Илладэнского — как и было уговорено еще матерью. И уедет с любимым мужем к теплому морю его семьи. Есть спелые вишни, слушать красивые песни и танцевать у прохладных фонтанов.

Только пусть Дракон Тенмара не надеется, что если Илейн всегда была самой тихой и кроткой, то теперь бросит сестер в беде.

Едва они с Диего достигнут Илладэна… Сам Диего — не намного сильнее Илейн. Но у него есть еще отец, братья и сестры. А щедрая земля Илладэна не разбирает пола. Наделяет Силой всех.

Только продержитесь, милые сестрички! Только живи, Тариана!

— Отец… — безжизненно проронила сестра.

Илейн вздрогнула — против собственной воли. Сколько ни внушай себе, что он, несмотря ни на что, остается их отцом… И сейчас просто ничего не в силах сделать. Что он всё равно их любит…

— Ты уверена? — собственный голос дрогнул.