Где-то рядом восторженно скакал тренер, что-то крича, оглушительно ревел стадион, судьи объявляли мою победу, но я никого не слышал. Этот бой меня вымотал так, что хотелось только одного — упасть прямо на пол, и чтобы меня никто больше не трогал до завтрашнего утра. Но я всё же пересилил себя, и поплёлся в раздевалку. Все мысли были только об одном — душ, переодеться и домой.

Тренер шёл рядом со мной, что-то пытался говорить, объяснять, спрашивать, но быстро понял, что ничего от меня сегодня не добьётся, что я его просто не слышу, махнул рукой, и отстал от меня.

Я же с блаженством проторчал полчаса под прохладным душем, быстро обтёрся, оделся, и поплёлся к выходу со стадиона, где меня должны были ждать Кастет с Гансом.

— Слышь, урод! А ну стой! — кричал кто-то кому-то на улице, но я не обращал ни крик никакого внимания, будучи уверенным в том, что это не мне. Уж я-то точно не урод. И плевать мне на чьи-то чужие разборки. И без меня разберутся.

— Я кому говорю, стоять! Оглох, что ли, придурок? — не унимался кто-то, пока я спокойно шёл к парковке.

— Убью, скотина! — истошно взревел всё тот же голос, и я нехотя посмотрел в сторону источника шума. Прямо на меня нёсся тот придурок с боёв, которому я не дал добить Дикого.

— Ну чего тебе? — устало спросил я его, даже не пытаясь сбежать. Сил не было. Да как-то пофиг было на него. Мне сейчас вообще на всё пофиг было. Я даже не сразу вспомнил о том, что где-то на стадионе были мои родственники и друзья, и, по-хорошему, мне следовало бы их дождаться, и поблагодарить за то, что они пришли сюда.

— И далеко ты собрался? — перешёл на шаг здоровяк, растянув губы в неприятной усмешке.

— Туда, — лениво махнул я ему рукой на парковку, — Потом домой. Ещё вопросы? Можно я лучше пойду уже? Устал. Домой хочу.

— Нет! — рыкнул явно удивлённый моим безмятежным ответом Бешеный, — Сначала я тебе ноги переломаю, гадёныш, за то, что ты помешал мне, а потом уже пойдёшь, а точнее, поползёшь отсюда, щенок!

— Валяй, — согласно кивнул я ему, — Только давай быстрее. Не задерживай меня.

— Ты себя бессмертным почувствовал, что ли? — изумлённо глянул на меня Бешеный, — Или издеваешься надо мной? Я ведь не шучу! И правда ноги тебе щаз сломаю!

— Да хватит уже болтать! — раздражённо глянул я на него, — Слишком много слов. Делай своё дело, да я поползу. Устал. И быстрее, пока нам не помешали. Ну, всё. Не успел. Вон мои телохранители бегут. И сейчас уже они тебе ноги прострелят, если ты не свалишь отсюда, — махнул я на бегущих ко мне от стадиона Кастета с Гансом, в руках которых действительно было по пистолету.

— Ну ты и псих, — с каким-то даже уважением покачал вдруг головой Бешеный, — Да ты, походу, отморозком по хлеще меня когда-то будешь. Ладно, снимаю свои претензии. Бывай, — махнул он мне своей здоровенной лапой, повернулся к моим подбегавшим охранникам, и поднял вверх руки.

— Всё! Ухожу! Не дёргайтесь. Не тронул я его. Хотел бы — уже давно бы шею ему свернул, вы слишком долго где-то шлялись, — и, сунув руки в карманы куртки, спокойно прошёл мимо них.

— Ты чего сам на улицу ушёл-то? Мы тебя все, вообще-то, у трибун ждали! Договаривались же! — накинулся на меня сердито Кастет.

— Да? — неподдельно удивился я, — Не помню. Да и пофиг. Поехали домой уже. Устал.

— Да, но… — растерянно пробормотал Лёха, глянув на стадион, где оставались дед, отец, Света и вся остальная моя группа поддержки.

— Езжайте, — хлопнул его по спине Ганс, — Видишь же, в каком он состоянии. Я сам всем всё объясню.

— Хорошо, — неохотно согласился Кастет, а я побрёл к машине.

Интерлюдия

Нобуюки Сакакибара, глава японской спортивной организации, занимающейся промоушеном боёв по смешанным единоборствам, не стал ждать, когда закончатся все отборочные бои, встал, потянулся, разминая затёкшую за время долгого сидения в кресле спину, и направился к выходу из вип-ложи стадиона. Что хотел он уже увидел, остальное ему было неинтересно. В принципе, завтра даже не было смысла появляться, новых бойцов он там уже не увидит, но пара человек сумели его всё же заинтересовать, так что финалы с их участием он точно хотел бы посмотреть, если, конечно, они туда выйдут.

— Господин Нобуюки-сан, — согнулся перед ним помощник, встречая у выхода, — Прикажете подать машину?

— Да, — сухо ответил тот, — И прикажи подготовить контракты для Бешеного и Дикого. Я увидел, что хотел. Их ненависть друг к другу можно дорого продать зрителям.

— Слушаюсь, Нобуюки-сан, — снова поклонился помощник, — Условия стандартные?

— Дикому — да, Бешеному — плюс десять процентов, — чуть подумав, произнёс глава.

— Хай!

— И ещё одно… — Сакакибара остановился, подойдя к машине, и помощник кинулся открывать ему дверь, — Узнай про бойца, который кинулся помогать Дикому. Кто такой, откуда он, достижения. Впрочем, ты и сам знаешь, что меня интересует. Завтра вечером жду доклад.