А потом в моей памяти замелькал калейдоскоп особо памятных для меня моментов, связанных с этой необыкновенной девушкой! Как мы с ней дежурили в лесу из гигантских деревьев, как прятались от дождя, вызванного Ёлкой, как потом катились с покрытой грязью горы на спинке кресла! Вспомнил я и пещеру с кристаллами, как Лерой меня в ней выхаживала, спасая от смерти!

За короткое время произошло так много событий, и все они были связаны с ней. А потом я потерял её на долгих семь месяцев и не стал искать!

Когда судьба подарила мне шанс спасти её и стать героем в глазах девушки и её отца, я снова не решился сделать ей предложение. Я опустил руки и не стал бороться за своё счастье.

Сейчас, когда я до боли сжал пальцы на луке седла, я понял, каким глупцом был раньше. Казалось, что времени впереди еще много, и можно отложить самое важное решение в жизни. Но на самом деле его уже не осталось!

От самобичевания меня отвлекли крики, и они доносились с земли. Приподняв голову, я бросил взгляд вниз и от удивления резко выпрямился в седле, отчего чуть с него не свалился. Как мы преодолели высокую скалу, я не увидел, но зато успел заметить, как под нами промелькнула каменная стена, защищающая поселение от «карантинной зоны».

Скорость немного уменьшилась, но всё равно мы быстро проносились над удивлённо показывающими на нас пальцем людьми. Меньше, чем умереть во цвете лет, мне хотелось разбиться в лепёшку о дом-обсерваторию отца Лерой. Очень не хотелось, чтобы она меня запомнила таким…

Крики стали слышны куда громче, и я заметил, что скорость нашего эпического полёта сильно снизилась и теперь равнялась скорости быстро идущего человека. По логике, такая мизерная сила ветра уже никак не могла удерживать в воздухе коня с седоком, но, тем не менее, держала. А ещё я увидел, что мы удаляемся от дома отца Лерой, направляясь к застройке из деревянных домов.

Подлетев к новому добротному дому, загадочный ветер резко дёрнул нас вниз и осторожно опустил на землю. Мой конь пошатнулся, и я поспешно спрыгнул на землю, чувствуя себя ничуть не лучше на подкашивающихся и мелко дрожащих от напряжения и перенесённого стресса ногах.

Пожалуй, мой конь по дороге сходил в туалет с запасом на неделю, — еле ворочая языком, пробормотал Клаус и со вздохом уселся на траву.

— Я мне нужно срочно это сделать, прямо сейчас! — пробухтел Шейн и, пошатываясь, удалился.

— Ну что, похоже, сработала экспресс-доставка? — хмыкнул командор. — Ну, раз живы остались, то не теряй времени, иди к ней!

— А где мы? — огляделся я, поняв, что в этом районе с новой застройкой еще не был. Видимо, эти дома возвели, пока мы со стражами на разведку местности ходили.

— Точно не скажу, но раз нас опустили прямо перед этим домом, осмелюсь предположить, что тебе туда! — подмигнул мне командор.

На враз ослабевших ногах я поднялся на светлое, приятно пахнущее деревом крыльцо. Дверь открылась тихо, без скрипа. Я вошел в дом и остановился, ожидая, пока глаза привыкнут к полутьме прихожей. Но на самом деле этого мне не требовалось, я лишь невольно тормозил тот волнительный момент, когда увижу своего крошечного сына и придет пора задать девушке тот самый важный вопрос.

В глубине дома послышался женский плач, безутешный, горький, с надрывом. Сердце тут же тревожно забилось, и горло сдавило от ужасного предчувствия. Так может плакать женщина, только что потерявшая…

Нет! Только не это! Только не мой сын! Я ведь даже не успел подержать его на руках!

Не помня себя, я вбежал в комнату, откуда слышался плач, и, найдя глазами сжавшуюся на большой кровати маленькую девушку, замер. Я не знал, что делать дальше, как утешить ее, как подобрать правильные слова. Лерой меня не сразу заметила, а когда подняла свое заплаканное лицо, увидев меня, еще раз судорожно всхлипнула и замерла.

В полной тишине мне послышался какой-то тихий звук, больше напоминающий не то скрип двери, не то покряхтывание маленького старичка. Взгляд расширившихся при виде меня глаз девушки метнулся в сторону, остановившись на изящно вырезанной из дерева люльке. Оттуда снова послышался какой-то звук.

— Наш сын жив? — наконец-то я хоть что-то смог из себя выдавить.

— Конечно! — все еще всхлипывая, прошептала Лерой, и ее глаза наполнились слезами.

— Тогда почему ты плачешь? Я уж испугался и подумал… самое ужасное! — Я, как остолоп, остановился посредине комнаты, не решаясь подойти ни к самой девушке, ни к сыну. Я, планетарный страж, который, казалось, уже разучился бояться, теперь снова научился этому.

— Я, я, я из-за тебя… — снова всхлипнула девушка, — я думала, что ты погиб!

— Что? — вскрикнул я слишком громко, и из деревянной люльки снова послышалось недовольное кряхтение. — Но почему я должен был погибнуть?

— Комм! Ты не отвечал!

— Ну да. Как бы это сказать, было не очень удобно.

— Что? Не очень удобно? А ну пойди сюда, я тебя сейчас убивать буду! — Возмущенно запыхтела девушка, напоминая рассерженного ежика. А на моем лице неожиданно расцвела широкая улыбка. Она, оказывается, так из-за меня убивалась, решив, что меня уже нет в живых!