<p> Меня выкинули умирать в Дикие земли — я выжил. Меня пытались унизить в клане — я встал выше. Я не учился магии Теней, но она слушается меня. Инстинктивно. Как пёс — хозяина.</p> <p> Теперь я воин одного из сильнейших кланов города. Проблема. Аномалия. Угроза.</p> <p> И тот, кто пытался от меня избавиться, очень скоро об этом пожалеет.</p>
Глава 1
Салине повела меня в башню магистров.
Ее кабинет располагался на одном из верхних ярусов, и я помнил, что оттуда открывался живописный вид на Альбигор. Воздух в коридорах был прохладным, с привкусом меди и выжженного Ноктиума. Меня не покидало чувство, что с каждым шагом я не просто поднимаюсь — я погружаюсь. В то, чего лучше было бы не знать.
Кабинет Салине находился в самом сердце башни. С одним окном, потолком, прорезанным артефактными прожилками, и исписанными стенами рунами. Аскетичное пространство — почти пустое, за исключением высокого кресла, тяжёлого стола и нескольких стендов с артефактами. Не музей. Лаборатория ведьмы, привыкшей не к украшениям, а к эффективности.
— Заходи, — произнесла она и коснулась ладонью плоской панели у двери.
Я вошёл, и тут же за спиной что-то щёлкнуло — замки, барьеры, возможно, даже печати. Салине прошла вдоль стены и активировала ещё три руны на артефактах. Один — стабилизатор звуковой волны. Второй — искажатель магического резонанса. Третий я не узнал, но почувствовал, как воздух сгустился, стал вязким.
— Безопасно, — сказала она, поворачиваясь ко мне. — Теперь мы можем говорить открыто.
— Значит, до этого мы с вами не были откровенны? — не удержался я.
Салине не улыбнулась. Ей явно было не до шуток.
— Ты не просто так оказался здесь, Ром. Ты — часть проекта. Одного из самых опасных, что когда-либо вёлся в Альбигоре.
Я вздохнул. Ну конечно. Я уже побывал бастардом с амнезией, носителем зубастой Тени с памятью древнего генерала и командиром тварей. Почему бы не добавить ещё одну безумную линию в этот узор?
— Говорите, что хотели, магистр.
Салине прошла к столу, активировала кристалл памяти, и в воздухе возникла какая-то хитрая схема с множеством линий. Какие-то линии соединялись, над ними горели имена. Фамилии, символы, руны. Я увидел герб Солнцерожденных, знак нашего клана, эмблему Белых Плащей и другие знакомые знаки.
— Двадцать лет назад в Альбигоре был инициирован закрытый проект, — начала Салине, опустившись в кресло. — Магистры из разных кланов и орденов решили создать новое поколение — одарённых, обладающих сразу несколькими склонностями. Мощных, гибких, не ограниченных рамками одного таланта. Сверхлюдей.
Она говорила спокойно, как врач, зачитывающий диагноз пациенту. Или судья, что выносит приговор.
— Это был эксперимент. Связать магические линии разных кланов в одной крови. Выяснить, возможно ли совместить устойчивость Ночи с яркостью Дня. Плавный баланс сигнатур Зелёных рук и взрывную мощь Пламенника…
Я сел. Просто потому, что стоять стало невозможно. Голова гудела.
— И вы решили скрестить клановую магию, как садоводы — розы?
— Не я, — покачала головой Салине. — Они. Это нечто вроде тайного сообщества магистров. Для них не важна принадлежность к конкретному клану. И им были нужны доноры склонностей. Я стала одной из них. Дала тебе свою склонность к Ночи. Самую устойчивую из доступных тогда.
— Вторую сторону я уже знаю, — кивнул я. — Доминус.
— Верно, Ром. Он стал донором по линии Дня.
— Конечно. Кто же ещё. Всё лучшее — мне, как всегда.
Салине положила полумаску на стол и взглянула на меня. С печалью, сожалением. Но без материнской теплоты.
— Наверняка тебе интересно, почему я ни разу за тобой не пришла.
— Честно? — Я спокойно встретил её взгляд. — Не очень. Я не знаю вас, магистр. Долгое время в Дневном клане я считался сиротой. Лишь когда мне исполнилось семь, пришли наставники и забрали меня на воспитание. До этого я рос вместе с остальными детьми Солнцерождённых — с няньками и кормилицами. Я давно смирился с тем, что у меня нет семьи.
Салине тяжело вздохнула. Я почувствовал, что ее все же мучила совесть. Но она настолько глубоко затолкала это чувство, что сейчас не могла позволить себе выразить эмоции.
— Первоначально ты должен был воспитываться в клане Белых плащей. Он нейтрален ко всему Альбигору и служит городу, а не своим интересам. К тому же под наблюдением их Ордена Белой ткани ты и все тебе подобные были бы в безопасности. Но… Доминус решил иначе. Он забрал тебя под своё личное покровительство.
— Наследников не хватало? — догадался я.
— Его первый брак был бездетным. Ты на тот момент оказался единственным потомком. Он вырвал тебя из рук проекта, нарушил договор. Потом у Доминуса появились официальные наследники, но было поздно — тебя он не вернул. Меня, впрочем, тоже сразу отстранили от проекта, едва ты родился. Я долгое время не знала ничего о том, где ты находился.
Я вспомнил холодные залы клана Солнцерождённых. Руки, которые держали крепко, но никогда не обнимали. Приказы, не обсуждения. Ожидания, не заботу. Но мне это всегда казалось единственно верным порядком вещей.