Одежда слетела в два движения — походный костюм я надевал уже почти на автомате. Отметка ранга, знак принадлежности к отряду, укрепленный жилет с гравировкой. Наруч с ячейками для артефактов. Мой клинок, Тень-Шаль, спал в ножнах, словно и не собирался просыпаться. Сейчас он был мне ни к чему, но я все равно взял его с собой.

— Тоже не в восторге, да? — буркнул я ему. Он, разумеется, не ответил. Пока что.

В дальнем отсеке уже собирались мои.

Лия первой обернулась. Лицо — серьёзное, собранное. Ни капли растерянности. Ни капли «девушки». Только воин. Рядом — Элвина. Жесткая, собранная, с быстрыми пальцами, проверяющими застёжки на наплечнике. Её Тень, как всегда, стелилась позади неё.

К счастью, девушки собрались и не стали выяснять отношения. Наоборот — Элвина передавала Лие запасы поглощающих артефактов, а Лия надежнее приладила дополнительный карман на поясе Элвины. Перемирие. Это хорошо.

Тар стоял у стены, притирая к запястью новенький браслет с гравировкой клана.

Рион возился с ремнями. Всегда немного неуместный, будто не до конца поверил, что оказался в реальной миссии, а не в теневой пьесе в «Чернильной Капле». Но когда дело доходило до дела — бился до последней капли. Врага.

— Ну что, командир, — сказал он, застёгивая последний ремень. — Поведёшь нас в самое пекло?

Забавно, что командиром отряда меня не назначали. Они сами меня выбрали.

— А как иначе, — отозвался я. — Наконец-то что-то похожее на реальную опасность.

— С кем идём? — спросила Лия.

Я не ответил. Потому что в этот момент в коридоре послышался знакомый топот. Дера, уже в полной экипировке, высунулась в дверной проём и кивнула в сторону выхода.

— За мной, молодняк! Третий сектор хранилища. Ваш первый выход.

Значит, пора.

Казалось, время текло невероятно медленно, но на деле прошло всего несколько минут с момента первого сигнала тревоги. Не зря наставники гоняли нас со сборами.

Хранилище располагалось на краю квартала — между второй стеной укреплений Альбигора и постройками Хозяйственного департамента. Здесь покоился добытый грязный Ноктиум, ожидая передачи Дневному клану для очистки.

И сейчас здесь был ад.

Сойр встретил нас у контура защитного барьера. Его лицо, как всегда, было каменным — я вообще почти никогда не видел на нём эмоций, словно оно было парализовано.

Командир шагнул к нам.

— Взрыв в Хранилище Три. Предположительно — разрушение оболочки защитного контейнера. Сырье с высокой концентраций. — Он бросил взгляд на меня. — Грязный Ноктиум, Ром, твой любимый. Уровень опасности — красный. Внутри могли остаться дежурные хранители.

— Не завидую я им, — скривился Тар.

Моя Тень уже оживала, срываясь с рук чёрной дымкой. Она не любила ждать. Я — тоже.

— Новички, сегодня ваш выход, — продолжил Сойр. — Покажете, на что способны. Опытные стражи будут прикрывать, но сегодня — ваш бенефис. Сопровождаете техников. Командуешь ты, Ром.

Мы с ребятами переглянулись. Лия подтянула защитные перчатки, Элвина проверила артефакт на руке, близнецы синхронно дернули плечами — как будто это была просто тренировка. И только Рион выдохнул:

— Опять веселье. А я уж думал, успеем на обед.

Я взглянул на жирный дым, что вырывался из третьего сектора хранилища, и обернулся к остальным:

— Надеть маски.

Хранилище встретило нас клубами темноты. Не ночной, не привычной — а слепой, липкой, будто сам мрак решил материализоваться. Артефактные круги на полу трещали, местами плавились, не выдерживая активности Ноктиума. Символы на стенах мерцали красным, словно звали на помощь.

— Разделяемся, — бросил я. — Лия и Элвина — на левый фланг. Близнецы — правый. Я — центр. Найти источник, изолировать, зачистить. Не геройствуем. Задача — расчистить дорогу техникам. Изолируем все активные зоны.

Ответом стали короткие кивки.

Мы шли в авангарде и должны были выполнить всю грязную работу — нейтрализовать частицы Ноктиума в воздухе, стабилизировать поглотителями активные зоны, которые образовались после выброса.

— Барьеры продержатся пять минут максимум, — буркнула Лия в канал. — У нас мало времени.

Стенки хранилища пульсировали от перенасыщения — тёмный Ноктиум будто ожил, медленно растекаясь по контурам, как масло по разогретому металлу. Артефактные печати на полу уже трещали, некоторые вспыхнули алым и осыпались на каменные плиты пеплом. Защитные плетения, встроенные в стены, искажались и рассыпались, не выдержав нагрузки.

Моя Тень обвила меня плотнее, превращаясь в кокон. Я чувствовал, как она впитывает испарения, гасит нестабильные волны, но отзывается болью. Каждый её рывок — как укус в грудную клетку. Моему призрачному генералу тоже происходящее не нравилось, но он не привык жаловаться.