— Хотелось бы верить в это, — вздохнул Никифоров.

— Это точно, уж поверьте, — решил я вкратце объяснить. — Лимб зарождается вверху, на уровне сотни метров, а то и больше. Но остаточный фон антимагии сейчас поднялся вверх и будет всё это время служить своеобразным щитом. Так что вам не о чем волноваться.

— Это уже радует, — улыбнулся следак. Его успокоили мои слова. — Благодарю вас. А то никакой жизни не было из-за этой дряни… — и замахал своему сыну: — Илюха, выходи, уже всё закончено.

Сын вышел из дома, остановившись у того самого бетонного строения, которое задел мой купол.

— Надо убрать кислотные следы, — обратился он к сыну. — Возьми в сарае грейдер.

Сын исчез в бетонном строении, затем тут же выскочил оттуда. На его лице было заметно, насколько он возмущён и растерян. И я понимал, отчего. Во время ликвидации лимба я слышал на грани восприятия несколько щелчков со стороны сарая. Всё-таки там находились артефакты, и они разрядились из-за воздействия моей антимагии, давая о себе знать таким образом.

— Отец, не получится! — возмущённо вскрикнул сын Никифорова. — Грейдер сдох, как и газонокосилка.

— Палаточный комплекс? Защитный сигнализатор дома? — настороженно спросил Никифоров.

— Они в норме, их не задело, — ответил кучерявый парень. — Но ещё разрядился свето-генератор и отопитель.

— Да это мелочи, сын. Не переживай, всё зарядим, — улыбнулся Никифоров.

— Ну как же мелочи? — возмутился недовольный отпрыск, обращаясь ко мне. — Вы разрядили, вы и заряжайте.

— Илья, прекращай, — строго произнёс Никифоров. Затем он отвёл сына, читая ему лекцию.

— … и как ты разговариваешь с людьми?! Откуда в тебе это хамство?! — доносились до меня обрывки разговора. — У нас есть зарядники!..

Сын побледнел, попытался возражать, но Никифоров был категоричен. После разговора со своим отпрыском он вернулся ко мне.

— Не обращайте внимания, — нацепил он дежурную улыбку. — Молодой ещё, что с него возьмёшь, многого пока не понимает.

— Надеюсь, наши договорённости в силе? — поинтересовался я.

Мне было всё равно, какие у него отношения с сыном. Это их проблемы, в конце концов. Интересовала лишь наша сделка. Никифоров был доволен тем, что я убрал лимб, а это уже половина успеха. Вторая половина зависит от его натуры. Вот сейчас и посмотрим, насколько он порядочный.

Никифоров меня не разочаровал. Он кивнул, моргнув глазами, затем сообщил, что доволен работой и забудет о Николае. Дело он удалит, разумеется — завтра, в рабочий день.

— Но учтите, если ваш брат вновь попадётся, он не отвертится, — предупредил Никифоров, когда мы направлялись к его автомобилю. — И тут дело даже не в том, что я такой вредный. Просто не только я вижу отчётность. В этот раз я смогу объяснить начальству, почему дело Николая Светлова исчезло из базы. Проведена беседа, первый раз совершил ошибку, обвиняемый всё понял, осознал и больше так делать не будет… Если в следующий раз попадётся, я не смогу его защитить.

— Я всё понял, — кивнул я в ответ. — Благодарю вас. С ним я уже побеседовал. Он парень смышлёный и больше так делать не будет.

— Ну да, охраны ночью нет. И продавца тоже, — хитро прищурился Никифоров, затем рассмеялся. — Ладно, я шучу так. Надеюсь, что Николай образумится.

Следователь сорвался с места и принялся болтать без умолку. Рассказал недавний забавный случай, когда подозреваемого приковали к металлической скобе в участке, ушли оформлять документы, а он оказался метаморфозником. Умудрился вытащить руки из наручников, превратив их в желе на глазах Никифорова. А затем попытался убежать, но ничего не вышло.

— Этот чудак, наверное, от волненья, хрен его знает… в общем, он переборщил с выплеском маны, и его ноги начали хлюпать по полу. Вот так странно… Хлюп-хлюп! — выдавил сквозь смех Никифоров. — В общем, до двери добрался кусок расплывающегося желе. Это надо было видеть!

— И часто у вас такие случаи? — поинтересовался я, улыбаясь и в то же время стараясь перебороть горечь во рту. Всё-таки ёлочка, болтающаяся на зеркале заднего вида, была серьёзным испытанием.

— Да не очень, — признался Никифоров. — В этот раз от жары накрылся артефакт антимагии, вот и получился такой инцидент. А обычно мы подавляем магию, как можем. Еле фурычит этот чудо-ящик, но хоть это. Лучшего нам ещё не выдали.

Никифоров продолжал трещать как заведённый, общаясь со мной как с приятелем. Но я не был настроен на разговор. Во рту снова запершило, и я начал покашливать.

Это была явно не простая ёлка, а какой-то артефакт, способный воздействовать на антимага. Ведь аллергии у одарённых не бывает.

— Простыли? — взглянул на меня следак, уже поворачивая к моему дому.

— Да, но скоро всё пройдёт, — ответил я, про себя отметив, что очень скоро пройдёт… уже скоро, как только справлюсь с этим благовонием.