Часть своих запасов мы отдали общине, лишь мои сушеные грибы и икра никого не заинтересовали. Ахэну лишь посмеивался над скривившимися лицами, когда объяснили чего успели насолить в небольших бочонках и насушить в холщовых мешочках. Я была этому только рада, нам больше достанется. Своей семье обязательно привью новые пищевые вкусы, это значительно обогатит наш рацион.

Все мои новые знания и навыки, родители сами списывали на то, что со мной знаниями поделилась шаманка. Гордились этим. Никто не пошёл к ней с уточняющими вопросами, а я не стала переубеждать. Старушку в общине не только уважали, но и побаивались.

— Для того, чтобы услышать себя, нужны молчаливые дни, — не вникала в сплетни и слухи, а лишь отмахивалась от них.

Нет времени у Маржи заниматься пустой болтовнёй. Кроме неё никто не приготовит нужный отвар или мазь. После кочевого сезона требуется подлечить нуждающихся, приготовить запас снадобий и наставить на путь истинный свою ученицу.

Иногда у меня появлялись сомнения — в праве ли я отнимать время у шаманки и занимать чужое место ученицы. Ведь женщина запросто могла взять другую девочку или девушку и готовить себе замену. Уйду я из мира Тулея рано или поздно. Что она будет делать? С другой стороны — слишком проницательна шаманка. Может Духи уже успели ей что-то нашептать. Её общение с ними было для меня загадкой.

— Не судите человека, пока не проходили две луны в его мокасинах, — выдал очередное изречение отец. — Маржа всегда скрытной была, но вам с Ахэну удалось затронуть её сердце. Даже мысли не зародилось, что твоя болезнь так обернётся.

— Наша дочь повзрослела, — с любовью смотрела на меня Велия, смущая этим. — Время, проведённое с шаманкой, пошло ей на пользу.

После этого разговора начала ходить к Марже. Чаще всего помогала делать ей отвары и мази, при этом женщина давала пояснения и наставления в каких случаях то или иное снадобье использовать. Продолжала всё подробно записывать, моя наставница была этим фактом довольна.

Мне нравилось учиться, хотя просто не было. Порой приходилось выполнять самую грязную работу по хозяйству, настроения у шаманки в это время было не для обучения, но я не роптала. Смена обстановки и деятельности мне тоже нужны.

К нам домой частенько приходили гости, в основном это были женщины. Чаще это происходило во время моего отсутствия. Благо необходимости мне сидеть с ними и слушать их рассказы и сплетни не было. В это время могла свободно заняться своей работой. Вышивать мне понравилось, оттачивала навыки гобеленного стежка. Практически на всей одежде нужно вышивать обережные символы, напоминающие руны. Некоторые рисовали их у себя на теле в особенные дни, когда требовалась поддержка, защита или помощь Духов.

После женских посиделок мама частенько расхваливала мне различных кавалеров. Видимо неспроста протоптали к нам дорожку. Миры разные, а повадки у матерей холостых парней одинаковые. Отец только посмеивался над усердием супруги.

Моя комната располагалась на втором этаже, делили мы её с Пэкуной. Кровать младшей сестрички как раз была придвинута ближе к печной трубе для большего тепла. На самом деле сильных морозов ещё практически не было. Больше донимала сырость и слякоть под ногами.

— Скорей бы ты уже выбрала себе мужа и съехала в его дом, — заявляла периодически мне эта поганка. — Моти ещё не скоро приведёт жену, поэтому я здесь буду хозяйкой.

Родителей, почему-то, она в расчёт при этом не брала.

— В кого ты такая вредная? Пэкуна, чем же это тебе не угодила старшая сестра? — услышала как-то однажды голос брата, который подпирал косяк двери.

Его комната как раз располагалась напротив нашей. Весь разговор ему был слышен, так как двери не закрывались. Я уже поняла, что наша младшенькая девица была себе на уме — хитрая и вертлявая. В кого такая? Но её отношение к старшей сестре было непонятно. Чем ей могла помешать так сильно Ойли? Девушка любила родных и о малышах в своё время помогала матери заботиться, с погодками управиться не просто. В большом доме места всем хватало. Так в чём же дело? На прямой вопрос Пэкуна не ответила, а лишь сильнее поджала губы. Ох, непроста девчонка, наплачемся мы ещё с нею…

Помещения во всех домах отапливались большой печью на первом этаже, а наверх тепло поступало через специальные колодцы в полу второго этажа и печную трубу. Дом семьи Гист ни чем не отличался от множества точно таких же в поселении. В качестве горючего использовали больше всего бурый уголь, но дрова так же заготавливали. «Старый бизон» мог похвастаться собственными залежами этого полезного ископаемого, который выходил пластом практически на самую поверхность недалеко от поселения. На телегах ещё до начала кочевого сезона его завозили в каждый дом. В это время дороги ещё не раскисли совсем, так как ночами подмораживало. Так же имелись собственные соляные пещеры и залежи какой-то руды, но о последних в памяти Ойли информации было очень мало, лишь вскользь.

Если солью запасались во время перегона животных, то руду мужчины куда-то возили в начале зимы. Позже забирали готовые изделия и орудия труда из самого крупного поселения во время ярмарки. Механизм такого товарооборота был уже давно отлажен.

Небольшая кузня так же работала на чужом сырье и в основном в ней лишь подковывали лошадей. Девушка совсем не интересовалась этой стороной жизни общины, а мне мешала загруженность и учёба у шаманки. Свободного времени катастрофически не хватало.