Затаскиваю в коридор груз, сваливаю его на пол, закрываю за собой дверь, прохожу вглубь квартиры, иду на голоса, которые слышны с кухни, захожу туда, и вижу идеалистическую картину.

Представьте себе теперь и вы.

За столом сидит Лана в форме подопечной Тайной Канцелярии. Знаков различия нет, но форменный китель, блузка и юбка заставляют проникнуться своей строгостью. Ещё не стажёр прокуратуры, но уже лицо, обличённое обязательствами.

Напротив неё, за столом, одетая едва-едва (короткая полоска на груди вместо топика или майки и сверхкороткие шорты не в счёт), сидит Смазнова Оксанка. Перед обеими гостьями стоят кружки с кофе, а на столе лежат намарадёренные печеньки и прочие ништяки. Собеседницы изволят точить лясы.

И ладно бы, Лана. Она спокойна, как удав. Остыла после утренней выходки. Просто перебрасывается с Окси ровным спокойным тоном короткими фразами. Так, ведь, и Окси образец невозмутимости. Будто не происходит ничего такого экстраординарного, как наличие перед ней странного происхождения лица неустановленного биологического вида, причислить которого к привычным хомо сапиенсам невозможно по ряду абсолютно объективных причин.

И — внимание! — вопрос.

— И какого хера? — собственно, его и задал вслух.

Окси скосилась на меня с укором.

— И это вместо «здрасьте»… Сколько тебя знаю — всегда дуб дубом. Даже приятного аппетита не пожелал!

И повернулась к Лане, будто всё идёт по плану:

— Ты на него не сердись. Он, на самом деле, хороший малый. Просто с манерами иногда косячит…

Я хмыкнул в голос.

— Отлично. В чужую квартиру вламываешься ты, а косячу с манерами я.

— Не хрен ключами разбрасываться, — хмыкнула в ответ Смазнова. — Глядишь — к тебе и вламываться перестанут.

— Не припомню, чтоб давал их тебе

— Зато я помню! — огрызнулась подруга. — Если тебя контузило и памяти нет — заведи себе тетрадь и записывай! Ты ещё перед контрактом мне ключ оставил на случай, если не вернёшься живым!

Вот чего не помню, того не помню…

Но, смех смехом, а «прилёт» реально словил. Память действительно может сбоить после него. Так что нагло попрекать Окси в неприкрытой лжи не стоит.

— И? — подтолкнул я развитие событий. — Зачем пришла? Могла бы и позвонить.

— Сюрприз тебе сделать хотела, — выдохнула Смазнова. — Ты ж одними полуфабрикатами питаешься.

Подруга скосилась на Лану.

— И гостей ими же пичкаешь. Вот и решила тебе домашнюю еду оставить. Порадовать, так сказать.

Гостья вздохнула.

— Потом заглянешь в холодильник. Благодарить не надо.

Но посмотрела на меня многозначительным взглядом.

— Вместо этого расскажешь, как тебя угораздило связаться с другим миром.

— А оно тебе надо? — спросил я.

Окси изломила бровь.

— То есть, — произнесла она. — Ты выходишь в соло против страшил размером с внедорожник, рвущих местных как Тузик грелки, валишь их из пистолетов, лечишь направо и налево слепых, хромых, убогих и прочих убитых, колдуешь древнее забытое в веках колдовство, спасаешь всех встречных и поперечных, а мне до тебя не должно быть дела?

Понятно. Лана уже поведала всё, как на духу.

Ну, в принципе, логично. Я же не запрещал ей делиться информацией ни с кем. Вот эта самая «ни с кем» и выпытала у неё всё, что та знает.

Просочился на кухню, чтоб не стоять в дверном проходе. Прошёл до раковины. Взял первую попавшуюся кружку, набрал воды из-под крана, напился. Отставить тару и вернулся к столу.

— Ты уверена, что оно тебе надо? — уточнил я. — В том мире я несколько недель. За это время меня трижды пытались убить. И это — только преднамеренно. Я не преувеличиваю. Ты уверена, что хочешь ввязаться в этот мясорез? Если мало слов — взгляни на спину Ланы. Её раны красноречивее всяких опусов.

Смазнова отмахнулась.

— Видела я всё. И не только раны. Но и хвост, и уши. Мне надоело ждать тебя от контракта до контракта, залётный гусь у дачи. Я хочу знать, что с тобой всё хорошо. Что ты вернёшься живым, не говоря уже про невредимого. А ты не только не сказал, что убыл на очередной контракт! Ты не сказал, что он с другим миром!

— Который на пороге мировой войны, — напомнил я на тот случай, если Лана не успела довести Окси какие-то сверхважные детали. — Там грядёт замес похлеще Крымской войны. Думаешь, там есть место аптекарю-провизору?