Звонивший был чертовски настырен.

«Абонент вне зоны досягаемости, — подумал Адамов, — у абонента в башке крестовая отвертка».

Он усмехнулся собственной шутке.

Взял сумочку и вытряхнул содержимое на колени. По полу рассыпались тушь, помада, упаковка салфеток. Телефон блеснул фальшивыми камушками.

Звонивший использовал приложение «Фейсбук», но его имя не отобразилось на экране.

— Капитан…

— Не отвлекайся! — огрызнулся Адамов.

Он понимал, что Томаш не виноват в случившемся на пароме, но услужливая морда официанта начинала его бесить. В казино под руководством Адамова работали такие: лижут зад, но лишь пошатнись, дай слабину — разорвут на части.

«Нет, — подумал Радек Адамов. — Это я здесь буду рвать».

Он помассировал шею. Провел пальцем по экрану.

В прямоугольнике возник мужчина: нос картошкой, мясистые губы, щетина усов.

Кусака.

Адамов не знал настоящего имени Кусаки — прозвище он дал ему сам. Стояла середина восьмидесятых, Адамов жил в Брно, Кусака обитал где-то по соседству. Радек встречал его, маршируя в школу. И всегда старался обойти стороной, затаиться в кустах или сделать вид, что спешит.

Кусака был городским дурачком (пиджаки на размер больше, чем надо, кепка с поломанными козырьком, козявки в ноздрях). И он не пропускал мимо себя ни одного ребенка в возрасте от нуля до четырнадцати лет. Завидев прохожую с грудничком, садился на хвост и провожал, улюлюкая и мурлыча в коляску, пока мамаша не рекомендовала отвалить. Детей постарше он преследовал несколько кварталов. При этом ничего дурного и зазорного не делал, просто сюсюкал, вставляя между слов коронное «кусь».

— Маленький халосенький, — говорил он. — Кусь, такой умненький мальсик, халосие осенки, кусь, слусайся маму, халясе кусяй.

Пах Кусака пыльными кладовками, сиропом от кашля и лежалой колбасой.

Он склонялся низко-низко к опешившему Радеку (каждую пору видно) и часто дышал. Руки держал сцепленными за спиной. Кто-то из идущих мимо взрослых мог прикрикнуть незло: «Отстань от мальчишки!» — и Кусака нехотя отставал. Вертел непомерно большой головой, замечал новую цель:

— Кусь, халосенький мальсик…

Он был смирным, на первый взгляд.

Летом восемьдесят шестого папа Радека ходил с другими соседями искать пропавшего пятиклассника. Нашли его в августе, притрушенного листвой, голенького, со сломанным позвоночником. Поползли, обрастая сенсационными подробностями, слухи. Дескать, школьника изнасиловали (и это в социалистическом государстве, а не в содомитской Америке!), а на теле милиционеры обнаружили следы зубов.

«Кусака», — понял Радек.

И однажды, возвращаясь из школы домой, он едва ли не врезался в сумасшедшего — тот выплыл из-за поворота, и руки больше не были сцеплены за спиной. Они легли на плечи Радека Адамова, эти красноватые руки.

— Ты халосий мальсик? — спросил Кусака и будто усомнился. Будто насторожился. — Ты не осень халосий, да?

Моча потекла по бедру Радека. Он смотрел на крупные продолговатые резцы за толстыми шевелящимися губами, и разум затуманился, мир подернулся рябью… Радек упал без чувств.

Кусака позвал школьного сторожа на помощь: «Мальсику плехо».

Он погиб весной, Кусака, повел в лес подростка, показать подснежники, отец бросился вдогонку, ударил, переборщил: осколок височной кости проткнул глупый кусачий мозг. Тогда же арестовали настоящего убийцу — скромного советского инженера.

«Ты халесий мальсик?» — иногда (нечасто) вспоминал Адамов. Раза три ему снился Кусака. В кошмарах он ел Адамова, обгладывал его ноги.

Это он звонил мертвой женщине, их попутчице.

Он улыбался Адамову толстыми губами.

Он говорил с американским акцентом.

— Здравствуйте, капитан.

Адамов замычал невразумительно. Обернулся идиот Томаш.

— Рад, что вы живы и здоровы, — сказал мужчина, похожий на Кусаку. Да, просто похожий — сердце Адамова оттаивало от сковавшего ужаса. Он перевел дыхание. Кусака не носил очков, не разговаривал как долбаный интеллигент (Адамов презирал интеллигентов).

— Ты кто, черт тебя дери?!

— Называйте меня Отто. Отто Леффлер.

— Как ты нашел нас?

— Обычная проницательность.

— Откуда меня знаешь?

— Вы большой человек, капитан. Это моя обязанность — знать больших людей.

Комплимент польстил бы, если б не ироничная ухмылка на лице Леффлера.

Из-за недосыпания Адамов туго соображал. Нитка-мысль никак не всовывалась в угольное ушко.

— Что тебе надо?

— У нас с вами проблемы, капитан.

— У нас?

— Конечно. Мутант и его друзья попортили вам жизнь, не так ли?

«Но ведь это ты, — хмыкнул Адамов, — прислал к нам мутанта».

— Ублюдки сбежали, — вслух произнес он.

Адамов не включил камеру, но почему-то казалось, что Леффлер прекрасно его видит.

— Их необходимо найти и обуздать. Особенно мутанта.

— Здоровяка?

— Нет, мальчишку.

— Так я и думал, — сказал Томаш. Он не смотрел в телефон, но слышал голос очкарика.

«Было бы чем думать!» — разозлился Адамов.