— Смотрите-ка, кто это у нас решил на работу выйти? — рассмеялся Анненков, стоило мне появиться на станции скорой помощи. — Никак надоело дома без дела валяться?

— Ярик, ты не с того начинаешь свою карьеру целителем скорой помощи, — спокойно, с напускной трагичностью произнёс я, одарив друга снисходительным взглядом. — Роль шута уже занята Лыковым, а двух таких паяцев станция не выдержит.

Дружный хохот персонала станции, который находился в зале, ожидая вызова, ознаменовал мою победу в этой словесной дуэли. Жаль, самого Лыкова не было, он бы наверняка оценил шутку. Зато Анненков понял, что был бит и сменил тему.

— Я уже две смены отработал, пока ты на больничном был, — похвастался он. — Вот, сегодня после выходных на третью вышел.

— С почином! — искренне поздравил я друга. — Если выдержал первые дни, значит, и дальше справишься.

Времени на словесные перепалки уже не оставалось, потому как началась наша смена, и пришло время разбредаться по машинам.

Первый вызов оказался довольно простым. Нас вызвала женщина в возрасте с жалобами на боль в сердце и тяжёлое дыхание. Первое подозрение было на инфаркт, потому как сначала ждёшь самых серьёзных проблем, а в ходе диагностики уже выясняешь точный диагноз и решаешь что делать дальше. С тем же инфарктом счёт идёт на часы. Чем раньше начнёшь оказывать помощь, тем больше шансов, что пациент выживет и успешно справится с последствиями. В этом мире благодаря силе дара шансов выкарабкаться и вернуться к полноценной жизни у людей куда больше, но никакой дар не поможет, если проморгать симптомы и где-то допустить ошибку.

К счастью, в этот раз это была простая стенокардия. Мы залили в Акулину Павловну массу энергии, простимулировали работу сердца, и симптомы прошли.

— Вам поберечь себя нужно, травки лекарственные пропить, чтобы сдерживать давление и поддержать сердечко. Я вам крупными буквами на листочке написал рекомендации по лекарствам, которыми нужно поддерживать здоровье, а завтра к вам придёт целитель, подлечит вас и убедится, что лечение идёт хорошо, и нет никаких осложнений.

— Благодарю, сыночки! — расплылась в улыбке женщина. — Я уже чувствую, что мне гораздо лучше. Сейчас ещё посижу немного, и пойду сена коровкам натаскаю, а то они с самого утра голодные.

— Какое сено, мать? — встрепенулся Басов. — Вам покой нужен и лечение. Никаких физических нагрузок.

— А коровки мои как без меня обойдутся? Их ещё и подоить нужно, а у меня сил нет.

— Значит, нужно искать помощников, потому как вам одной справляться уже тяжело, — заметил Матвей Анатольевич, разжёвывая прописные истины женщине, словно ребёнку.

— Да ну, а какой смысл тогда, если всё на зарплату работникам уйдёт. И потом, разве они справятся также хорошо, как я?

— Так продайте коровок! — нашёлся Иваныч, который слушал наш разговор со стороны.

— Кого? Коровок моих? Да они мне как родные! Я лучше сама на тот свет пойду, чем кому чужому их отдам.

— Судя по всему, рано или поздно так оно и случится, — тихо проворчал Басов, чтобы пациентка его не услышала.

Уже по дороге к машине я поинтересовался у старшего целителя о причинах его недовольства.

— Понимаешь, Ник, вот есть такие пациенты, которых иногда лечить не имеет смысла. Вот мы тратим свою энергию, которую могли бы пустить на боле важные цели, а эффекта нет. Тебе разве не хотелось бы видеть, что твои усилия не прошли напрасно? Знаешь, я ведь давно на «скорой» работаю, всего через пару лет после академии сюда пришёл, и часто встречаю в городе людей, которых спас. Там бежит мальчишка, которого мы доставали из ямы с переломами обеих ног, дальше идёт девушка, которую лет пять назад спасли на пожаре. Теперь она уже взрослая и сама скоро станет матерью. А ведь этого всего могло бы и не быть без нашего вмешательства. Мир вокруг был бы иной, не вмешайся мы в определённый момент. Кто-то кому-то не сделал бы предложение, кто-то не родился бы на свет, не изобрёл какое-то устройство, не собрал бы новую машину для «скорой» и так далее. Мы живём в замудрённом колесе, где каждое наше действие запускает определённый процесс и вращает его в нужную сторону.

— Это ведь здорово. Приятно видеть что мы меняем мир.

— Верно! А вот с такими пациентами, как наша бабулечка, теряется всякий смысл. Отчего у неё развилась стенокардия? От того, что она кидала вилами сено, что в её возрасте уже не позволительно. Небось, ещё и воды натаскала с колодца своим коровкам. Мы её вылечили, а она всё равно пойдёт дальше, едва ей станет немного лучше. А завтра целитель придёт, и потратит свою энергию впустую.

— Пчоему впустую? Он даст ей возможность продолжить вращать колесо. Кто знает, может, кому-то это молоко жизненно важно. Она ведь его продаёт. Выходит, мы своими действиями помогаем ей менять мир вокруг себя в лучшую сторону, иначе сама бы она не справилась. Это наша святая обязанность как целителей, и я нисколько не жалею о потраченной энергии. Каждый день мы помогаем десяткам людей вращать своё колесо жизни, а тысячи наших коллег помогают миллионам. Да, весь мир не держится на целителях, но мы — та сила, которая определённо делает этот мир лучше.

— Хорошая мысль. Я почему-то не думал об этом в таком ключе, — отозвался Басов.

Иваныч завёл двигатель и собирался уже ехать, когда вслед за нами выбежала Акулина Павловна.

— Погодите, родненькие! Вот, возьмите молочка, или творожка немного.

— Благодарю, но по правилам не можем взять — нас за это ругают. Лучше угостите кого-нибудь, — вежливо отказался Матвей Анатольевич.

— Что, и не попробуете даже?

— Увы, даже не попробуем, — отрезал старший целитель. — Будьте здоровы!

— Спасибо вам, соколики! Хорошего вам дня!

— Бабуля, ну, зачем? — простонал Басов. — Никогда не желайте целителям на «скорой» хорошего дня, ночи и другого времени суток, иначе смена будет просто сумасшедшей.

— Анатольич, ты вот вроде бы взрослый человек, уже семнадцать лет работаешь на «скорой», а до сих пор в эту ерунду веришь, — накинулся на него водитель. — Ладно вон эти, зелёные. Но ты-то куда?

— Знаешь, Юрий Иванович, когда ты попадёшь несколько раз в такие неприятности, начнёшь и не в такое верить. Никаких пожеланий, и всё!