— Куда мы едем? — поинтересовался Мадьяров, потому как я назвал адрес только водителю, а начальник имперских ищеек присоединился к нам уже после нашего разговора.

— Центральная улица Дубровска, — немедленно отозвался водитель.

— И что там такого особенного, что требует нашего внимания?

— Увидите, — уклонился я от прямого ответа, что совсем не понравилось Кириллу Витальевичу.

— Павлов. Ты, видимо, не понимаешь, что у меня нет свободного времени, чтобы кататься по всему Дубровску и глазеть на всякую ерунду, — принялся отчитывать меня мужчина.

— Хорошо, мы едем на открытие нового трёхэтажного офисного здания господина Бальзаминова с подземной парковкой и возможностью принимать одновременно до пятидесяти человек.

— Ясно. Фёдор, поворачивай назад. Высадим господина Павлова возле его кабинета и возвращаемся в Яр.

— Не торопитесь! — остановил я Мадьярова. — Хорошо, если вы не хотите на открытие офисного центра, тогда я скажу иначе: мы едем за Потехиным. Я выдам вам его, только постарайтесь не вмешиваться раньше времени. И да, я думаю, нам потребуется поддержка, потому как Дмитрий Анатольевич наверняка позаботился о собственной безопасности.

Водитель вздохнул и снова перестроился в потоке машин, чтобы вернуться к начальной точке. Ехать к месту событий пришлось недалеко, потому как мой кабинет находился почти в самом центре города, буквально в квартале от происходящего торжества.

Возле новенького центра сегодня было людно. Всем гостям обещали ценные призы, а особым счастливчикам могло повезти выиграть новенький электрокар «Тенгри» в полной комплектации.

Важных гостей на открытии хватало, потому как Бальзаминов был важной шишкой, хоть и редко появлялся на светских мероприятиях. Зато об этом человеке можно было сказать, что он добился всего своим трудом. Пока остальная часть знати пировала на светских вечеринках или глазела на скачки, Гектор Янович не вылезал из офиса, откуда курировал поставки товаров.

Градоначальник был здесь и купался в лучах славы, к которой старательно пытался примазаться. Хотя, это выглядело так лишь со стороны. Лично я прекрасно понимал причину радости Моргунова. Точнее, не настоящего Моргунова, а человека, который искусно изображал из себя градоначальника. Заметив нас, он ненадолго завис, а затем изобразил на лице дежурную улыбку.

— Кирилл Витальевич! Рад, что вы нашли время посетить это мероприятие, — произнёс градоначальник. — Приятно, что персоны такого уровня присутствуют на торжественных событиях.

Мадьяров в ответ лишь скривился и кивнул, всем своим видом показывая, что он не особо рад своему присутствию здесь.

— Как ваше здоровье? — продолжал одолевать его Моргунов.

— Целители обещают, что через пару дней буду в полном порядке.

— Ох, уверен, они мастера своего дела, — отозвался глава Дубровска и с едва скрываемым недовольством посмотрел в мою сторону.

Василий Степанович показательно игнорировал меня, словно хотел показать моё место в обществе и подчеркнуть, что я не вхожу в число знати или важных людей, которые заслуживают внимания персоны такого уровня, как градоначальник. Что удивительно, памятуя время, пережитое нами в плену у Шевцова. Но я понимал причину такого странного поведения.

— Надеюсь, вы хорошо проведёте время и разделите нашу радость в этот важный день, — продолжал расплываться в любезностях Моргунов.

— Дмитрий Анатольевич, а для кого он важный? Для вас, для господина Бальзаминова, или для города? — поинтересовался я, назвав истинное имя нашего собеседника.

Градоначальник немедленно повернулся в нашу сторону, а на его лице читалось изумление.

— Простите, как вы меня назвали?

— Дмитрий Анатольевич. Знаете, я должен сделать вам комплимент. Вы потрясающий актёр и манипулятор. В это сложно поверить, но вы смогли запутать даже меня.

— Простите, но вы ошибаетесь. И будьте осторожнее с выводами, потому как за оскорбление представителей власти и клевету наступит серьёзная ответственность.

Мужчина больше не улыбался, а пристально смотрел на меня, словно хотел пронзить взглядом насквозь.

— Господин Потехин, давайте не будем ломать комедию. Я прекрасно знаю, что это вы.

Я вынул из кармана письмо Черняева и помахал им в воздухе. Точнее, это была копия того письма, которую я отдал Мадьярову ранее, но ведь Потехин об этом не знал. — Вот здесь Борис Николаевич говорит о том, что сделал ещё одну операцию, о которой было неизвестно оборотню. После того, как Черняев и Хвостов сотворили вашего двойника и изменили сознание оборотня, они провели ещё одну пластическую операцию, придав вашему лицу поразительную схожесть с градоначальником. Не верите? Полюбуйтесь сами. Письмо целую неделю лежало в шкафу у секретарши, потому как она попросту забыла отправить его сразу. Не удивительно, ведь у труженицы Эли выдался непростой период в жизни из-за убийства её шефа.

Потехин взял из моих рук письмо, пробежался по нему глазами, явно не дочитывая до конца, а затем разорвал его на части и швырнул в сторону.

— Следовало убить тебя там, на крыше «Абсолюта», но мой двойник допустил ошибку, — произнёс мужчина голосом градоначальника. Интересно, как им удалось воздействовать на голосовые связки, чтобы придать такую похожесть? Жаль, оба профессора мертвы, а их труды сгинули в пламени пожарища, и мне уже никогда не получить ответ на свой вопрос.

— Значит, всё, что было сказано вашим двойником на крыше, оказалось ложью?