Постепенно японские войска откатывались назад, при этом они несли достаточно большие потери, поскольку русские давили их огнём. Артиллерии у командовавшего японскими войсками маршала Ояма уже почти не осталось и ничего действенного, что бы противопоставить это бронированным автомобилям гайдзинов, которые своим огнём на поле боя подавляли любые попытки сопротивления. К этому времени стали заканчиваться и патроны к винтовкам, так что положение японцев с каждым днём становилось всё больше катастрофическим. Мало того, что русские давили на них с фронта, их конные отряды из прекрасно обученных и вооружённых казаков появлялись то тут, то там. Разведка доложила ему о итогах стычки небольшой группы шиноби с разъездом русских казаков. Не смотря на то, что в первые мгновения нападения из засады шиноби убили семерых русских, оставшиеся трое приняли бой и в итоге убили в схватке всех шестерых нападавших. Особенно впечатлил наблюдавшего за схваткой с большого расстояния офицера разведки один совсем молодой гайдзин, он рубясь двумя своими саблями не только успешно отбивался сразу от двух противников, но в итоге зарубил обоих, а потом помог и своим товарищам, которые отбивались от трёх противников. По донесениям, такие случаи были не единичны, русские оказались очень сильным противником, и как воевать дальше маршал Ояма не знал

Не питавшие любви к японцам корейцы, охотно выступали проводниками для русских войск и проводили их там, где казалось пройти невозможно, и потому можно было ждать удара в любом месте. Если продовольствие можно было отобрать у местного населения, то вот патроны только привезти из Японии. Каждую ночь небольшие лодки устремлялись через пролив из Японии в Корею и пускай хоть и небольшой ручеёк, но всё же удавалось хоть немного пополнять запасы. Хуже было с артиллерией, её на рыбачьих лодках не перевезти, но даже если и получится, то её жизнь на поле боя была очень короткой. Эти белокожие дьяволы кроме бронированных машин использовали и летающие, которые при обнаружении действующего орудия любого калибра сразу прилетали и пока не уничтожали, его не успокаивались. Вся надежда была лишь на флот, который англичане обещали поставить божественному микадо. Как ему доложили, английские корабли уже на подходе и вскоре соединятся с английской эскадрой в Вэйхавее, так что в итоге у Японии будет больше двух десятков кораблей линии, это не считая крейсеров. Как только этот флот разобьёт русских, можно будет снова наладить полноценное снабжение войск, так что ему нужно ещё немного продержатся, а потом прибудет подкрепление из Японии.

Если командующий японскими войсками маршал Ояма был в подавленном состоянии, то наместник царя на Дальнем Востоке адмирал Алексеев наоборот в приподнятом. Японский флот разгромлен, а на сухопутном театре военных действий Великий Князь Александр Михайлович успешно теснит противника. Если во время встречи в Порт-Артуре с цесаревичем Георгием адмирал Алексеев ещё имел опасения от плана Георгия дать японцам спокойно высадить в Корее свои сухопутные силы, то теперь видел полный успех этого плана. Также его очень впечатлили как бронеавтомобили, так и аэропланы, которые оказались на вооружении у Александра Михайловича. Больше всего его интересовало, как он смог сохранить это всё в секрете, ведь и машин и аэропланов было много, но кроме того ещё надо было и обучить людей управлять ими. Беспокоило его только известие о том, что англичане передают японцам все свои устаревшие корабли и они уже на подходе, как с ними справится цесаревич. Успокаивало только одно, Георгий о них знал и не волновался, значит был полностью уверен в своих силах, хотя о своих планах особо с ним не делился. А Георгий действительно был спокоен и даже не пытался помешать англичанам, напротив, он хотел разом уничтожить их флот и на это у него были все основания. Три его корабля линии хотя и уступали по количеству орудий противнику, зато были более точными и дальнобойными, а сами корабли значительно быстрей, вот на этом он и планировал сыграть. Дождавшись, когда вражеский флот выйдет в море, перехватить его подальше от берега и сначала хорошо потрепать днём, а с наступлением ночи, в темноте атаковать лёгкими силами. Новые самоходные мины, к слову торпеда, как их называл Олег Громов, он ни как не мог привыкнуть, имели гораздо большую скорость и дальность, чем имевшиеся сейчас на вооружение всех флотов мира.

На данный момент все флота мира используют различные модификации самоходных мин Уайтхеда.

29 августа 1904 года, Жёлтое море.

Как только объеденная эскадра противника вышла из Вэйхайвея, Георгий сразу об этом узнал от воздушной разведки. Висящий на высоте в пару километров в море, прямо напротив Вэйхайвея, разведывательный дирижабль сразу передал об этом по рации на его эскадру, которая в этот момент держала морскую блокаду Японии. Георгий в ожидании этого сражения, которое должно было неминуемо случится, держал свою эскадру в кулаке, разместившись на южном направлении японских островов, а Цусимский пролив сторожили Владивостокские крейсера к которым присоединились Варяг, Баян и Новик. Георгий специально сделал так, что бы японцы знали, где находится его эскадра и не прогадал. Японцы, а вернее англичане, поскольку хотя на их кораблях и подняли японские флаги, но практически все экипажи были английскими, тоже знали, где в данный момент находится его эскадра и направились именно туда. Как только Георгий получил сообщение о выходе в море вражеского флота, как сразу направился ему навстречу. Они встретились утром 30 августа неподалёку от Корейского острова Джеджу, разумеется, что Георгий мог перехватить их гораздо раньше, но он хотел провести классический морской бой. Если бы он не был так уверен в своих силах, то развил бы полный ход и перехватил бы англо-японский флот как раз с наступлением ночи и затем атаковал бы их миноносцами и эсминцами с лёгкими крейсерами, но он хотел по максимуму испытать свой линкор и тяжёлые крейсера в полноценном бою. Пользуясь своим преимуществом в скорости, он стал кружить вокруг англичан, как волк вокруг овечьей отары. На дистанции в 90 кабельтовых, он открыл огонь, для морского боя это можно сказать запредельная дистанция для этого времени, ещё бы, считай 16,5 километров, противник даже не видел его корабли.

Для сравнения, в ясную погоду с высоты человеческого роста поверхность моря уходит за горизонт примерно с расстояния в 5 километров. С высоты в 25 метров видно на 18 километров, но это ниже наблюдательного гнезда на мачте корабля. Учитывая, что корабли Георгия почти не дают дыма и окрашены в камуфлирующие цвета, то на таком расстоянии они просто невидимы для противника.

Развернувшись, и сравняв свой ход с их кораблями, Георгий приказал открыть огонь из кормовых башен тяжёлых кораблей. Произведя наводку по показаниям артиллерийских радаров, все 18 орудий выдали залп. Разумеется, что попаданий не случилось, но снаряды упали примерно кабельтовых в восьми перед вражеским флотом, а потому слегка подправив прицелы, следующий залп накрыл английские корабли. После этого залп стал следовать за залпом, правда развивать максимальную скорострельность не стали, что бы не перегревать стволы орудий, да и по большому счёту в этом не было ни какой нужды. Из-за слишком большого расстояния, не смотря на накрытия, попадания всё равно были довольно редки, это всё же не стрельба прямой наводкой, но и так, то тут, то там в английские корабли попадали тяжёлые снаряды. Вскоре на многих кораблях стали разгораться пожары, которые к слову оперативно тушили. Больше всего англичан бесило то, что они не могли открыть ответный огонь, поскольку противник был практически не видим. Да ещё этот чёртов русский дирижабль, который неотрывно висел над ними, и хотя с него не бомбили, но было ясно, что он сообщает о них своим кораблям. То, что на дирижаблях стоят станции беспроволочного телеграфа, англичане знали, вот и получается, что он просто корректирует огонь своих кораблей. Немного помогло то, что английский флот, шедший до этого четырьмя колоннами, с началом обстрела рассыпался, тем самым значительно увеличив площадь прицеливания и попадания стали реже. Чёртовы пять часов они шли под непрерывным обстрелом не имея возможности ответить противнику, пока наконец огонь русских не прекратился, но за это время пять кораблей, два броненосца и три крейсера получили очень сильный повреждения и были вынуждены повернуть назад в Вэйхайвэй.

Когда были расстреляны все снаряды к орудиям главного калибра, пришлось прекратить огонь и начать пополнять боекомплект с судов поддержки. Хорошо ещё, что волнения на море почти не было, не больше одного бала, так что перегрузка снарядов и зарядов к ним шла спокойно. Кран-балки транспортов перегружали в специальных корзинах снаряды с зарядами, поднимая их из своих больших трюмов. Не смотря на максимальную механизацию дело это было не быстрым, ещё бы, ведь снаряды весили по 3 — 4 сотни килограммов каждый. Сначала загрузи их в транспортную корзину в своём трюме, затем перенеси на борт боевого корабля, а там вытащи из корзины и перемести в крюйт-камеру корабля, геморрой ещё тот и краны с тележками и направляющими тут хоть и помогают, но всё равно работа тяжёлая и долгая. Хотя ни кого потопить не удалось, всё же расстояние ведения огня было для этого времени считай запредельным, но повредили минимум половину вражеских кораблей, а пять даже были вынуждены повернуть назад, но Георгий всё равно был доволен. Считай, он провёл учение с боевыми стрельбами по настоящему противнику, а это бесценный опыт с учётом новых кораблей. К тому же у него было всего три таких корабля, а у противника считай полсотни различных кораблей, а если у него было бы в два раза больше кораблей, да использовали бы все орудия. Главное, что его корабли не получили ни каких повреждений, их даже не видели, теперь можно использовать и лёгкие корабли. Смысла переводить снаряды и расстреливать стволы орудий Георгий не видел. Он приказал сбавить ход, так, что бы противник смог его увидеть, и вскоре это произошло, но открывать по нему огонь англичане не стали, всё же он находился на пределе видимости. Они пытались его догнать, и Георгий пошёл им навстречу, так что ближе к началу ночи их стало видно достаточно хорошо, но не всех, а линкор с тяжёлыми и лёгкими крейсерами. Эсминцы и миноносцы оставались для противника пока невидимыми, Георгий не хотел их пугать перед наступлением темноты таким количеством своих кораблей. Англичане так и не открывали по нему огонь, как впрочем и он по ним, создав у них иллюзию, что просто расстрелял все свои снаряды в предыдущем бое. В принципе так оно и было, а то, что он за остаток дня снова пополнил боекомплект своих кораблей, так откуда им было это знать.

Дождавшись наступления темноты, Георгий выждал ещё с пару часов, после чего отдал приказ задействовать миноносцы с эсминцами и лёгкими крейсерами. Прекрасно ориентируясь в темноте благодаря своим радарам, они устремились в атаку и вытянувшись в две длинных линии, стремительно приближались к противнику. Приблизившись на дистанцию в 10 кабельтовых, первая линия произвела массовый пуск торпед, после чего все сделали поворот в сторону, уступая место для второй линии, которая шла чуть позади. Как только первые торпеды достигли противника, вторая линия произвела свои пуски и вторая волна торпед пошла на английский флот. Вскоре снова раздались взрывы, всё же и торпед выпустили очень много, и кораблей было достаточно, а потому по закону вероятности были и попадания, причём многочисленные. Обе колонны русских кораблей стали лихорадочно перезаряжать свои торпедные аппараты, при этом делая большой круг, что бы на этот раз атаковать противника уже не на встречных ракурсах, а догоняя его. На всё ушло чуть больше получаса, после чего они повторили свою атаку, но уже с другого борта и снова раздались взрывы. В течение ночи они повторяли это ещё дважды, и к рассвету на воде осталась лишь половина английских кораблей, из которых многие лишь чудом держались на плаву, а на некоторых кораблях только к этому времени наконец потушили все пожары. Собственно говоря это был полный разгром, целых кораблей осталось очень мало и теперь Георгий решил добить их в артиллерийском бою, снова потренировав своих канониров. В этот раз к линкору и обоим тяжёлым крейсерам присоединились и 12 лёгких крейсеров, всё же их 96 двухсотмиллиметровых орудий значительная сила. В этот раз бой произошёл на дистанции в 40 кабельтовых, поскольку большая часть вражеских кораблей выбыла из строя, то риск получить от них критические повреждения собственных кораблей снизился до приемлемых пределов. За три часа ожесточённого боя все корабли Георгия снова расстреляли все запасы снарядов главного калибра, но значительно проредили оставшиеся корабли противника. А затем последовал добивающий удар, 48 миноносцев, 24 эсминца и 9 лёгких крейсеров, поскольку три получили в этом бою слишком сильные повреждения и не могли уже участвовать в этой атаке, рванули на скорости в 36 узлов к остаткам английского флота под японским флагом. Хотя сейчас и был ясный день, но вести по ним огонь из орудий могли лишь небольшое количество кораблей противника. Часть орудий оказалась выбита в ходе предыдущих боёв, часть уцелевших кораблей имела сильный дифферент, вследствие чего вести огнь из уцелевших на них орудий стало очень проблематично, а потому атака вполне удалась, заградительный огонь оказался достаточно слабым, что бы остановить её. Разумеется, что попадания от противника были, но критических повреждений ни один корабль не получил, хотя без убитых и раненых не обошлось. Были даже несколько пожаров, которые оперативно потушили, в том числе и системой пожаротушения. На всех кораблях построенных Антеем, были системы пожаротушения, для этого даже не пришлось изгаляться, просто проложили системы небольших труб по всему кораблю с распылителями. Мощный насос подавал в систему морскую воду под большим давлением, а в центре пожаротушения нужно было только открыть нужный вентиль, и вода сама, без участия пожарного дивизиона начнёт литься в нужном месте. Просто и эффективно без всякой электроники, нужно только открыть правильный вентиль, да что бы работал насос, нагнетающий морскую воду. Особенно это было полезно на палубе, поскольку экипажу не нужно было под вражеским обстрелом лишний раз появляться там, разумеется, что в бою эта система тоже получала повреждения, но всё равно позволяла снижать потери в личном составе туша пожары в опасных местах без людей.

Ближе к вечеру сражение наконец закончилось, в итоге все вражеские корабли пошли на дно в гости к Нептуну, и Георгий приказал начать вылавливать из воды уцелевших противников. Всё это время ход боя фиксировался на кинокамеры, кроме исторической ценности, позволив потомкам самим видеть ход этого сражения, была и ещё одна очень важная причина для этого. Георгий на это внимания не обратил, а вот опытный Олег слишком хорошо знал англосаксов, а потому ни сколько не сомневался, что как только результаты этого боя станут известны, то англичане на полную мощь врубят свои говномёты, выливая на Россию вообще, и на Георгия в частности, океаны дерьма. Вот чтобы можно было всем показать степень вранья англичан и велась непрерывная съёмка сражения, а также то, что после его окончания всех уцелевших в нём противников русская эскадра стала спасать. Для этого специально подошли пять пароходов, которые до этого держались в стороне на значительном расстоянии, а когда стало ясно, что сражение скоро закончится, Георгий приказал им немедленно выдвигаться. На каждом корабле было подразделение морских пехотинцев, которые и осуществляли охрану выловленных из воды англичан и японцев. Всего уцелело около двух с половиной тысяч человек, из которых порядка шести сотен были японцы, только теперь ни кого отпускать Георгий не собирался. Эти пароходы под охраной трёх лёгких крейсеров и ещё восьми миноносцев с эсминцами, которые получили сильные повреждения в этом бою, двинулись во Владивосток. По прибытию туда, пленные отправятся в лагеря, а боевые корабли встанут на ремонт во Владивостоке, так как доки Находки заняты строящимися там кораблями.