Тычок цели не достиг, я легко отбил его руку.

— О, фигасе! — скривился он в ироничной усмешке. — Вы видели? Крас крутым стал. Так что, Крас, макнуть тебя в дырку башкой?

— Не советую, Князь, — спокойно ответил я. — Я ведь глотку перегрызу.

Это заявление вызвало взрыв смеха у всех троих. Жан даже глаза вытер рукой. Лицо у него было тёмным, и глаза тоже тёмными, и губы. Худощавый и черноволосый, со злой физиономией. Прямо демон, а не человек. Скорее всего, своей внешности он и был обязан тем, что его многие боялись.

А ведь в классе пятом, кажется, я даже у него дома был на дне рождения. Родитель его устроил тогда крутейшую вечеринку. В памяти всплыл огромный и безвкусно обставленный дом из красного кирпича, где-то в Кировском.

И судя по тому, что Медуза даже слова не сказала, когда увидела, что Князь с дружками не на уроке, папа Князя имел серьёзный вес не только в среде цыганского сообщества…

— А правду сказали, что ты Мэта обломил? — не отставал он. — Он типа лавэ у тебя вымогал, и даже вломил, а ты его послал? Попашибу под глазом он тебе нарисовал?

— Ничего такого не слышал, — пожал я плечами.

— А я всегда говорил, что этот задрот ещё покажет себя, — растянул Жан тонкие губы в усмешке. — Я говорил, пацаны?

— Ага, — довольно ответили они.

— Короче, Крас, дело есть. Хочу, чтобы ты моим человеком был, как тебе идея?

— В смысле? — нахмурился я.

— Чё в смысле? Будешь под моей защитой. Никто тебя даже пальцем не тронет — ни Мэт, ни всемогущий Назар. Вообще никто.

Улыбка исчезла и лицо его стало ещё злее, чем раньше.

— Что это значит? — прищурился я. — В чём смысл твоего предложения?

— Да смысл простой, Крас. Если ты правильный пацан, значит и тусить должен с правильными пацанами. В детстве ты же нормальный был, но и сейчас вроде ничего. Вот и весь смысл. Тебе бабосы нужны?

— Не особо. Я при коммунизме живу. На полном довольствии.

— Остряк. Короче, я ищу как раз такого кента, как ты. Не задрота, конечно, но чтобы ничё плохого от него не ждали. В ладах с законом и не хулигана. Сечёшь?

Да, лады с законом — это как раз ко мне.

— Ты как раз подходишь, — резюмировал Князь.

— Не понял, для чего я подхожу, и как это связано с Назаром?

— С Назаром никак не связано, просто, если ты не зассал с этим кабаном схлестнуться, учитывая, кто его батя, ты мне подходишь. Ну чё? По рукам? Бабла будет выше крыши. Тебе точно хватит.

— Не интересует, — покачал я головой.

— Гонишь! — окрысился он. — Это ж халява! Даже делать ничё не надо, только бабки получать!

— Не, у меня два шара по алгебре корячатся, а бабки счёт любят.

— Не тупи, а?! Я тебе сейчас твои собственные два шара отобью нахрен! Ты даже не спросил, что делать надо!

— А чего спрашивать? И так ясно.

— Чё тебе ясно? — ещё сильнее разозлился он.

— В бегунки я не пойду. По-любасу, нет.

— Какие ещё бегунки? Я тебе элитную работу предлагаю. Для тех, кто не хочет по точкам скакать и закладки выкапывать. Подробности потом расскажу. Да на тебя даже не подумает никто! Потому что ты такой типа ботанчик. Тихий омут, да?

Как они все не любят получать отказ. Я нахмурился.

— Ты за месяц, — давил Жан, — столько лавэ поднимешь, не сможешь придумать, куда девать. Тянки будут стаями бегать и между собой биться, чтобы тебе отсосать. Или, может, ты из этих?

Он неопределённо мотнул головой в сторону.

— Нет, Князь, я не из этих. Но барыжить точно не буду. И тебе не советую, потому что это всегда заканчивается печально. Опять же слишком много свидетелей. Нас здесь уже четверо, а это стопроцентное палево. Как ты думаешь, солью я тебя, когда мне пятки поджаривать начнут или буду героя изображать?

— Чё?

— Ну, ты если бизнесмен, должен же риски просчитать. Или что, думаешь типа меня на киче завалят раньше допроса, так что ли?

Он потерял управление разговором и поэтому сейчас выглядел немного растеряно.

— Поэтому, сам подумай, вариант гнилой. Да меня всё равно исключат скоро из школы.

— Схера ли это? — удивился он.

— Потому что и сам я не князь, и папа мой нихера не барон. У меня вообще папы нет.

— Чё ты сказал?! — резко подался он вперёд.

— Чё дёргаешься-то? Я тебе прямо говорю, без херни всякой, ничего обидного. Сам-то прикинь. Подумай.