— Лучше расскажи, что ты увидел в памяти этого… Рогарда Серого, — попросила Хельга, не дав ответить открывшей уже рот Алене. — Ему можно верить? Кто он такой на самом деле? И что значит — седьмой из тридцати трех Воителей?

Я помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями. Алена мгновенно закрыла рот и всем своим видом демонстрировала крайнее любопытство. Впрочем, как и Хельга… Что ж, не могу же я скрывать это от своих двух самых близких людей?

— Рогард действительно человек. И все Забытые — тоже люди, в полном смысле этого слова. Не полубоги во плоти, не сверхсущества, не ещё кто-то — каждый из них был человеком… Изначально. А дальше всё зависело от них самих — чего удастся достигнуть, развиваясь, как маг. Он родился под самый конец Первой Войны за Небеса, в семье обычных чародеев. Шли ключевые сражения, определявшие исход войны, и его родителей призвали в качестве ополчения. К тому моменту в Империи уже в принципе не было тех, кто не владел магией — те, кто не обладали этим даром с рождения, обретали возможность стать чародеем посредством особого ритуала в возрасте десяти лет.

Мне вновь вспомнилось виденное в памяти могучего мага, и я лишь покачал головой. Поразительный уровень магической цивилизации, способный дать магический дар каждому — воистину одного этого было достаточно, чтобы признать тех, кого именуют Забытыми… Нет. Это слово — ярлык, навешенный врагами, что очень хотели бы такого исхода для них. Они Вечные, и этим все сказано!

— Родители погибли. А потом война пришла и в центральный мир, в сердце тогда ещё молодой Вечной Империи — и родной город Рогарда в один миг оказался в эпицентре боевых действий. Армии Духов, возглавляемые Богами, сумели каким-то образом прорваться в сердце Империи, и они спешили как можно быстрее нанести максимальный ущерб — понимали, что Империя скоро с ними расправится, — вздохнул я, невольно поежившись. — Город пал и почти все его жители погибли. Пацану повезло… Если можно так сказать. Когда всё почти уже закончилось, прибыло подкрепление — один из Легионов Империи. Они отбили то, что осталось от города, хотя и было поздно. Выживших была лишь горстка, и Рогард был среди них чуть ли не единственным ребенком. Погибли все его родственники, все знакомые, друзья — вообще все, кого он знал и любил. И это сильно на него повлияло.

Очень сильно. Этот эпизод его памяти так и горит во мне, обжигающей яростью и ненавистью, которая питала пацана. Эти чувства глубоко отпечатались на душе будущего Вечного.

В этот момент внутрь вошли оба Петра и Алтынай, а с ними Павел Александрович, Шапкин, Андрей, Темный и Светлая. Не тратя времени на пересказ уже рассказанного, просто отправил им телепатическим импульсом информацию. Подождав пять секунд, чтобы они успели усвоить полученное, продолжил. Но предварительно позаботился о барьере, что не позволил бы больше никому попасть внутрь.

— Потом был интернат для таких же, как он, детей-сирот. Не буду сильно вдаваться в подробности, но Рогард уже там проявил характер — жесткий, беспощадный к тем, кто рисковал стать его врагом, не выбирающий средства и способы ради победы, не щадящий даже себя. Психопат, по сути — он почти прикончил с десяток ребят постарше, что пытались давить на него. Детдом, он и у Вечных детдом, что тут скажешь… — почесал я подбородок. — Из-за подобных выходок его упекли в особый интернат — с военным уклоном, где готовили боевых магов. С его-то характером… А вот там парню сумели привить дисциплину. Суровые вояки, прошедшие войну с Богами, со своими воспитанниками не цацкались и дурь выбивали не оглядываясь на пол и возраст. Слабые духом ломались и отсеивались, отправляясь в места попроще — уже шелковыми и послушными. Однако Рогард, узнав, что тут его будут учить убивать Духов и Богов, зубами вцепился в возможность. Ненависть, которую он питал к тем, кто разрушил его дом и убил всю родню, была велика… А его наставники только подпитывали это чувство. В общем, десять лет обучения — и двадцатилетний парень с нашивками боевого мага третьего класса, что примерно соответствует чему-то среднему между Мастером и Младшим Магистром, с отличием окончил свою альма-матер и вступил в армию.

— А какова была их армия? — живо спросила Алена. — Раз у них там все были магами, значит, она состояла из одних чародеев?

— Да, — подтвердил я. — О, что это была за армия! Я до того принимал как данность тот факт, что они умудрились побороться за власть над мирозданием фактически против всех его сильнейших фракций. И не слишком задумывался над тем, чего это они все объединились против Вечных… Когда узнал о вмешательстве Творца, вызванном их действиями, решил, что дело только в этом. Но теперь я их понимаю. Армия, в которой рядовой солдат по силам что-то уровня нашего Мастера — каково, а? И численность Имперской Армии исчислялась даже не десятками миллионов — на момент начала Второй Войны в Вечной Империи было тысячу триста два Легиона. Каждый Легион насчитывал миллион солдат и отвечал за от семидесяти до сотни, а иногда и более, миров. Так сказать, за целую провинцию… И они были не просто невидевшеми настоящей войны салагами — во вселенной хватало различных чудовищ, разных угроз от Духов и Богов до демонопоклонников и преступников, так что Легионы знали, с какой стороны браться за меч.

Я усмехнулся, глядя на потрясенные масштабом обрисованной мной картины глаза слушателей. Даже опытных и невозмутимых Петра и моего тестя явственно пробрало.

— Командные должности занимали не по уровню силы. Вернее, не так — минимальная планка сил для той или иной должности имелась, ибо чисто по техническим причинам обязанности командира было невозможно тянуть без необходимого уровня силы, но это было далеко не гарантией для получения должности, — продолжил я. Увидев недоверчиво поднятые брови всё тех же Петра и тестя, слишком хорошо знакомых с бюрократией, чтобы верить в подобное, я пояснил. — Нет, это не было совсем уж идеальной работающей системой — при наличии нужных связей повышение было получить куда проще, чем без них. Но даже так, если кандидат не отвечал минимальным требованиям, никакие связи помочь не могли. Имперскую Армию возглавляли ветераны Первой Войны, которые на своей шкуре успели прочувствовать, чем оборачивается попустительство в подобных вопросах. А ещё в числе её высших офицеров были такие, как Серый — принципиальные фанатики, тщательно культивировавшие свои ненависть и обиды ко всему, что обитает в Астрале. Он ведь получил дар магии не с рождения, а как раз в результате ритуала, и потому ему было куда сложнее развиваться, как магу. В центральном мире, или, как называли его сами имперцы — Хханацал, уже спустя тысячу лет после рождения Рогарда рождались одни лишь маги. Со временем такая же ситуация возникала и в других мирах — сперва на первых из присоединившихся к Империи, позже и на иных… Чем дольше мир был частью Империи, чем дольше в нем знали и использовали Ритуал Пробуждения, тем быстрее он становился одни из тех, где каждый рождался магом.

— Невероятно… — прошептала Светлая.

— Звучит уж как-то слишком здорово, — скептически заметил Павел Александрович. — Как-то даже не верится.

— Хотите сказать, учитель врет? — тут же набычился Петя.

— Он хочет сказать, что при таких делах человеческая натура не могла не дать о себе знать, — ответил вместо тестя Петр. — Понятно, что это великое благо… И понятно, что те, кто правил благодаря Империи в этих мирах, были всем довольны и поддерживали порядок. Но власть штука очень уж привлекательная, а амбициозных личностей всегда хватает. Недовольных не могло не появиться — тех, кто не сумел встроиться в существующую систему и потому мутил воду, пытаясь урвать кусочек власти и богатства. А если там все жители поголовно — маги… Представить страшно, какие последствия могли быть у любых народных волнений. И это я так, о том, что на поверхности. На деле же проблем у такой системы целое море… Логичнее было бы использовать этот Ритуал лишь на избранных, сделав наградой и целью для самых верных и преданных, дабы целые миры стремились выслужиться и заслужить право на этот ритуал. И даровать его не навсегда, а на время, в зависимости от заслуг… И даже так проблема не решается полностью — но хоть купируется.

— В Империи тоже не дураки сидели, — хмыкнул я. — Напомнить тебе, друг мой, истинное значение слова «Империя»? Это основанная на военной силе власть над покоренными народами, и будьте уверены — Вечные это помнили сами и не давали забыть другим. Они не играли в демократию и всепрощающих добряков с присоединенными мирами, нет… Вернее были такими лишь с теми, кто присоединился добровольно или малой кровью. Строили, учили, делились знаниями и технологиями, позволяли талантливым учиться даже в Хханацале, принимали на службу желающих. Лечили, прокладывали дороги, защищали от любых угроз — в общем, несли благо.