Оглядываюсь на Гильермо. Перевожу взгляд на Орэта. Потом снова на короля. Не знаю, как поступить. Отказаться из-за наших с Дарком разногласий глупо.

— Я не против, — наконец отвечаю, так как молчание явно затягивается. — Если можно, я бы хотела участвовать в строительстве будущего храма.

— Мы вместе будем курировать строительство, — говорит Алард.

— Что ж, тогда мы с лордом Иннтариэлем незамедлительно приступим к проектированию будущего комплекса, — подаёт голос Орэт.

— Идите, — величественно кивает король.

— Благодарю, — кивнув, тоже собираюсь сбежать.

— А вы останьтесь, — припечатывает он. Чертыхнувшись, опять сажусь на диван. Как только за мужчинами закрывается дверь, Алард продолжает: — Через десять дней состоится приём во дворце. В честь начала строительства храма. В честь богини Наит. И в честь тебя.

— Меня? — шокировано переспрашиваю. — Не нужно, Ваше Величество. Я не люблю публичность и не ищу её.

— Ты Верховная Жрица. Слухи уже ползут по всей столице. О твоей силе, о происхождении. Люди боятся того, чего не понимают. Им нужны ответы. Ты должна предстать перед ними. Не как чужестранка с неясным прошлым. А как призванная служительница Богини. Я хочу защитить тебя от невежества глупцов.

Опускаю взгляд на собственные руки. Чувствую в груди тревожный холод. Как перед бурей, которую не избежать.

— Я могу подумать? — тихо спрашиваю.

— Подумай. Но, независимо от твоего ответа, приём состоится. Я рассчитываю на твою мудрость и уверен, что ты сделаешь правильный выбор.

Глава 25

В резиденцию герцога Роутфорда прибываем лишь к полудню. За всю дорогу мы с Гильермо так и не поговорили. Я обдумывала слова правителя, а оборотень тактично давал мне время. Всё-таки этот волк умеет молчать, когда слова не нужны.

Как только я захожу в комнату к пациенту, тот громко и похабно присвистывает. Голубые глаза светятся озорством и лукавством. Он осматривает мои оголённые ножки, задерживается на вырезе платья.

— Так у тебя есть грудь! — со смешком выдаёт он. — И где ты её всё это время прятала?

Мой верный рыцарь низко рычит, готовый броситься на защиту моей чести.

— Не обращай внимания, Гильермо, — прошу тихо.

— Да, не обращай внимания, Гиль, — передразнивает Лео. — Я вот не обратил внимания на столь незначительную часть тела. Что ты туда напихала? Носки?

— Мне нужно снова осмотреть его спину. Сейчас позову пару лакеев на помощь. Надо нашего пациента перевернуть и раздеть. Лучше донага, — игнорируя аристократа, обращаюсь к оборотню.

— Зачем донага? — напрягается Леонель.

— Проведем дополнительно обследование. Надо ведь выявить, как сильно распространилась нечувствительность.

— Никто ко мне не прикоснётся, — шипит змеёй блондин. — Тем более слуги или этот пёс.

— Стоп… Стоп! — я буквально висну на плече Гильермо, так как мужчина собрался прибить бедолагу. — Пожалуйста, не слушай его. Он специально провоцирует тебя. Иди выпей кофе. Я позову, когда решу выпустить силу.

Гильермо зло смотрит на меня. Ему ничего не стоит стряхнуть меня с плеча и пойти добить этого товарища. Но он всё же отступает. И выходит, громко хлопнув дверью.

— Я могу позвать твоего брата, если ты не хочешь, чтобы тебе помогали слуги. Аарон поможет перевернуться. Согласен на него? — спрашиваю, отслеживая реакцию.

— Хорошо, — вздыхает он, прикрыв глаза.

Выхожу из комнаты и иду на звуки голосов. Аарон в компании побратима и невесты развлекают Гильермо в столовой. Поздоровавшись, прошу герцогов помочь с Лео. Мужчины уходят. А я соглашаюсь выпить кофе вместе с Мирой.

Правда, через пару минут из комнаты раздаются рычания разной тональности, и к нам возвращается Дастиан.

— Выгнал? — спрашиваю, кивает. — Очень странный этот Лео. Он и в госпитале не давал мужчинам подходить к нему. Гильермо ему помог перевернуться, так он с такой силой оттолкнул. Будто оборотень заразен чем-то.

От моих слов Мира давится кофе и громко кашляет. Её жених хлопает по спине и тянет женщину к себе. Замолкнув, кошусь на блондинку. Глаза прячет и такое ощущение, что хихикает.

— Пойдём, — вскочив, хватает за руку и тащит в соседнюю комнату.

Беспомощно смотрю на оставшихся мужчин, но всё же иду за ней.

— Видишь ли, он проклят, — осторожно так выдаёт Мира, оглядываясь на дверь.

— Я знаю. Вампиром, — говорю с тем же шёпотом.

— Нет, он был проклят до Массимо. Он был одним из тех, кто призвал Натали и посмеялся над богиней. И богиня их наказала. Его особенно серьёзно.

— Как? — туплю я.

— Он сделала его недееспособным с женщинами.