— Ну, не замирай, жрица, — Леонель вытягивает шею и бросает на меня взгляд через плечо. — Я, конечно, не против того, чтобы ты любовалась моей спиной, но массаж сам себя не сделает.

— А ты не боишься, что я тебе сейчас позвонок выверну? — отвечаю сухо, одновременно надавливая чуть сильнее, чем нужно.

Лео едва заметно вздрагивает, но тут же ухмыляется. Мерзавец.

— Это была угроза? Признаться, возбуждает, — мурлычет негодник.

— Это был намёк заткнуться, пока я добродушно лечу тебя.

— Странное у тебя представление о добродушии. Ты в прошлом вышибалой не подрабатывала?

Закатываю глаза, фыркаю и усаживаюсь поудобнее на его пояснице. Вновь зачерпнув мазь, растираю спину. Разогреваю спазмированные мышцы. Леонель тихо выдыхает, а я почти наслаждаюсь его затишьем.

Почти.

— Кстати, — тянет мужина вкрадчиво, нарушив такую милую тишину, — ты заметила, как Его Величество смотрел на тебя? Если бы взглядом можно было убивать, я бы был давно мёртв. Вся комната пропиталась его ревностью. Скоро слухи о нас пойдут. Обожаю быть в центре сплетни!

— Леонель, — устало вздыхаю и закатываю глаза, но внутри что-то всё равно теплом щекочет. — Это была не ревность. Алард привык контролировать ситуацию. А со мной это не всегда удаётся. Да и ты вывел его из равновесия своим болтливым языком.

— Ошибаешься. Аларда просто так вывести из равновесия невозможно, — хмыкает блондин. — Это была самая настоящая ревность. Не веришь, проверим. В следующий его визит я тебя поцелую.

— Если дотянешься, — хихикаю и швыряю в него полотенцем.

Мужчина ловко ловит одного рукой и довольно ухмыляется.

— Смотри-ка, прогресс на лицо. Координация почти как у здорового.

— Значит, завтра назначу тебе упражнения стоя у брусьев.

— Учитывая, в какие позы ты любишь ставить нас, я даже не буду возражать, — тут же находится с ответом этот паяц.

— Почему мне кажется, что реабилитация с тобой — это форма кармического наказания? — закончив с массажем, съезжаю с его задницы и поправляю тунику.

— Потому что ты начинаешь понимать, что я неотразим. Пугающе обаятелен. И бесконечно саркастичен. К тому же я бедный, покалеченный аристократ с трагичной историей. Это всегда работает, — выдаёт многозначительно.

— На кого работает? — хмыкаю, обходя пациента.

— На тебя, например.

Я останавливаюсь и удивлённо хлопаю ресницами. Лео широко улыбается и поигрывает бровями.

— Нет, Леонель. На меня работает честность. Открытость. И меньше вот этого, — обвожу воздух вокруг его головы. — Театр одного язвительного лорда какой-то.

— Лорд? Уже прогресс! Вчера был «вредный больной». Записываю как продвижение в отношениях, — кряхтя, поднимается на руках мужчина.

Подхватываю его под мышки и помогаю перевернуться.

— В каких ещё отношениях? — спрашиваю, устраивая удобнее и протягивая рубашку. — У нас с тобой только один официальный статус. Лекарь и пациент.

— Ага. Пока, — кивает он и подмигивает.

Покачав головой, отворачиваюсь. И всё же улыбаюсь.

— До завтра, Лео.

— А растяжка? — останавливает блондин.

— Завтра. Я устала, да и ты перенёс болезненную светотерапию.

— Что ж, пока, — соглашается он.

Впервые мы расстаёмся почти друзьями.

Спускаюсь в холл и заглядываю в гостиную. Дабы попрощаться с Мирой. Но вижу Ташу, пришедшую в гости, и останавливаюсь.

— Привет, я за тобой приехала, — выдаёт блондинка, вскакивая. — Съездим к месту будущего храма. Сегодня будут сносить все постройки, и Орэт просил приехать, дабы ты посмотрела, может, что-то захочешь оставить.

— Конечно едем, только я напишу Гильермо, — соглашаюсь я.

— Может, пообедаете сначала? — предлагает Мира.

— Нет, спасибо. Мне теперь не терпится увидеть резиденцию того герцога, что отдал своё имение под храм, — отказываюсь я. Таша говорит, что поела дома.

Мы спешно прощаемся с Мирабеллой и выходим из гостеприимного дома. По дороге к будущему храму пишу мужу, чтобы не волновался и спокойно работал. Встретимся дома.

Когда мы подъезжаем к резиденции, сердце замирает. За коваными воротами величественное строение. Камень, покрытый мхом. Башни с узорными шпилями. Арки, террасы, балконы, вьющиеся розы по стенам. Территория действительно огромная и абсолютно живая. Замок находится в центре настоящего парка. Фонтаны всё ещё работают, а зелени так много, деревья многовековые и раскидистые, кустарники и цветы в клумбах.

— И не жалко герцогу Кастильскому отдавать такую красоту? — бормочу, выходя из кареты.