Первая остановка на опушке леса, в полукилометре от деревни Ново-Павловское. Тут приходится делать выбор, или пробираться по сплошному кустарнику, прорубая дорогу, или выйти на открытое место и двигаться вдоль опушки. Выбираем третий вариант. Принимаем южнее и, прикрываясь зарослями кустов справа, идём по открытой местности. Тишина сейчас для нас важнее. Слева от нас деревня Мерчалово, но до неё около километра, так что в такой круговерти вряд ли что разглядишь. Очередной перелесок. Ныряем в него. И теперь уже петляя между деревьями, доходим до берега. В этом месте Протва делает петлю, так что спустившись на лёд, движемся по руслу реки и через километр поднимаемся на её западный берег. На этот раз долго лавировать не приходится, выходим на просеку, и уже по ней, перебираемся через Можайское шоссе, немного южнее деревушки Семенково.

А вот этот лесной массив уже довольно обширный, правда есть нюанс. Он вдоль и поперёк изрезан широкими просеками. С одной стороны хорошо, не заблудишься. А с другой — и не спрячешься особо. Хотя нам это как раз на руку. Нам здесь не прятаться, воевать нужно. Судя по карте, просеки прорублены через каждые полкилометра с востока на запад, и через один километр с юга на север. До места мы добрались за четыре часа, и укрыв обоз в центре лесного массива, собираемся на рекогносцировку. Я с артиллеристами на север, а Пашка с одной из разведгрупп и сапёрами на восток. Их задача — разведать подходы к шоссе и определиться с засадой. Нам же нужно обшарить северную опушку леса и решить, из чего лучше пострелять по гансам. Хотя выбор и не велик: пушка с открытой позиции, либо миномёт с закрытой.

После проведённой рекогносцировки собираемся с командирами подразделений в штабной палатке и делимся впечатлениями.

— Докладывайте, товарищ сержант. — Начал я с Пашки.

— Немец тут видать непуганый, подходы к шоссе хорошие. В некоторых местах можно даже на санях подъехать. Так что засаду организовать вполне возможно, но только на небольшую колонну. А вот бодаться с превосходящими силами не получится. Деревья практически вплотную к обочине подходят, а если из глубины леса стрелять, то сектора обстрела узкие получаются, да и подлесок мешает. Единственное удобное место возле деревни Митяево, там опушка в двухстах метрах от шоссе, но в ней у фрицев опорный пункт. В общем, обоз из нескольких гужевых повозок на «ура» возьмём, а если противника хотя бы рота будет, то лучше не дёргаться, схарчат за милую душу. — Эмоционально доложил разведчик.

— У вас что, Константин Францевич? — обращаюсь я к нашему главному диверсанту.

— Шоссе с твёрдым покрытием, но слой снега накатан приличный, так что противотанковые мины установим и замаскируем. Противопехотные тоже поставить можно, но дорогу поутру чистить начнут, и кто это будет делать, думаю, всем понятно. Нагонят местных жителей с лопатами, в основном женщин и детей, а лишние жертвы нам не нужны.

— А что вы насчёт подрыва моста скажете?

— Мост это хорошо, но сначала это сооружение надо осмотреть, сделать расчёты, а потом уже подорвать. Вот только взрывчатки может не хватить. — Задумался диверсант.

— Это плохо. А если просто заминировать шоссе, между деревнями Семенково и Митяево. — Показываю я на карте, где это лучше сделать.

— Как плотно?

— Раскидайте несколько «тарелок», но чтобы рвануло с гарантией.

— Кончились «теллеры».

— А что есть?

— Наши — ТМ-35.

— Много?

— Двадцать штук.

— Это я так понял корпусов?

— Да. Взрывчатка отдельно.

— Час от часу не легче. Их же ещё снаряжать надо и только при дневном свете устанавливать.

— Да. Но я могу и ночью попробовать. — Как-то неуверенно заговорил минёр.

— Тогда лучше не стоит. Что-то ещё? — Увидев, что Пашка хочет что-то добавить, переключаюсь на него.

— Лес этот странный какой-то. Больше на парк культуры и отдыха смахивает, с аллеями. Скамеек только не хватает.

— Это ты верно подметил. Тут ловить проще, чем прятаться. Так что с артиллерийской засадой тоже мудрить не будем, немец в опорных пунктах хорошо окопался, а подловить кого-то на дороге не выйдет. Поэтому собираемся и уходим отсюда. Не время ещё.

— Как уходим? — Засверкал на меня глазами комиссар.

— Очень просто, Леонид Матвеевич, ногами и копытами. И чем быстрее, тем лучше. До Сокольников нам пилить и пилить, а по пути ещё в несколько деревень заскочить надо, напомнить, что Красная Армия наступает. Так мы и панику в тылу у противника поднимем, и свои проблемы решим. Десять минут на сборы, время пошло. — Озадачиваю я подчинённых и первым выхожу из палатки. Ну не понравился мне этот лес, хоть убей.

— Паша, отправляй одну группу в Заево, пускай проверят, есть ли там фрицы или полицаи, а мы следом подтянемся. Деревня хоть и в лесу, но мало ли что. — Придержал я разведчика.

— Что случилось, Николай? — Негромко спросил он у меня.

— Не знаю, Паш. Как-то на душе неспокойно. Уведём отряд, потом небольшой группой и без обоза вернёмся.

— Теперь понятно. Тогда я сам с дозором вперёд пойду.

В лес возле Сокольников мы прорвались почти без проблем, по пути пополнившись гужевым транспортом и личным составом. Лошадей с санями хотели реквизировать у местной власти и полицаев, но в деревне Кулаково подвернулся обоз с продовольствием и фуражом, который там укрылся от непогоды, вот его мы и умыкнули из-под носа у немцев. Отделение фуражиров взяли в плен, а добровольные помощники в основном из местных, выразили просто «огромное желание» послужить в Красной Армии. Так что «рулить» остались прежние водилы, поменялись только «старшие машин», чтобы возницы чего-нибудь не учудили. Зато теперь весь отряд едет, а не идёт на своих двоих. Хорошо это или плохо, я ещё не понял, но не хотелось бы иметь в отряде предателя. До наступления рассвета в лес мы заехать успели, а в чащу пробирались уже при свете дня. На днёвке отоспались и стали готовиться к выходу.