Это был первый раз, когда я сама инициировала физический контакт с ним, и я не скромничала. Я не привыкла к соблазнению, чтобы добиться желаемого; обычно хватало наставления 45-го калибра. Но это была моя последняя надежда.

Он медленно опустил взгляд на мои руки у себя на груди, а когда снова поднял, я встретила его взгляд. Взгляд был таким пристальным, что лишил всякой логики. Не задумываясь, я провела рукой по его затылку, пробираясь пальцами по коротким волосам и царапая затылок своими длинными ногтями.

Его тело оставалось невозмутимым; он даже не пытался ко мне прикоснуться. Он использовал против меня моё собственное поведение – отсутствие реакции. Его единственным сигналом были глаза. Каждый взгляд и пристальное внимание на моей коже заставляли меня гореть.

Подойдя ближе, я положила вторую руку ему на шею. Его тепло окутало всё моё тело, и я, честно говоря, не могла понять, кто из нас горел сильнее.

Я проглотила свою гордость.

И тут я сделала то, чего поклялась не делать всего несколько минут назад: я произнесла его имя.

— Зак... — тихо начала я. В его глазах мелькнуло что-то опасное. Где-то в глубине души я ненавидела, как легко его имя слетело с моих губ. — Не оставляй меня разбираться с твоим беспорядком.

Он усмехнулся, глядя поверх моей головы, и попытался оттолкнуть меня.

Я притянула его к себе, прижимаясь к его твердому, теплому животу.

Его темные глаза снова встретились с моими, когда он провел языком по зубам, по-прежнему отказываясь прикасаться ко мне.

— Если ты мне поможешь, — продолжила я, — я пойду с тобой на свидание.

Зак молчал, и на мгновение мне показалось, что он откажет мне.

— Как я могу доверять чему-либо, что ты говоришь?

Я открыла рот, чтобы дать разумный ответ, но не смогла вымолвить ни слова. Не было ни единой причины, по которой он может мне доверять. Я всегда только и делала, что лгала ему. Меня охватило ноющее чувство вины, и я сглотнула, прежде чем в горле успел образоваться ком. — Ты не можешь.

Он смотрел на меня несколько мгновений, а я позволила своим глазам раствориться в его тёмных чернильных пятнах. Всего на долю секунды. Только чтобы выглядеть убедительно.

Слегка покачав головой, он тихо выдохнул: — Хорошо.

Мы были так близко, что я чувствовала это больше, чем слышала. Я заставила себя не сжимать бёдра и вместо этого игнорировать жар между ног.

Я поняла, что он мой, когда он достал телефон и начал набирать номер.

Чего я не знала, так это того, что у него также есть я.

Мария

17 лет

Кодовое имя Ангел. Двадцать девять подтвержденных убийств. Точность стрельбы до 1300 метров из M24. В семнадцать лет я была одной из самых молодых федеральных агентов США. Я прошла восьмимесячную подготовку, и прошёл уже год с тех пор, как поступила на службу. Для подростка я быстро продвигалась по служебной лестнице, завоевывая признание и одобрение начальства.

Поскольку в глазах государства я всё ещё считалась несовершеннолетней, я не получала зарплату и не считалась официальным агентом. Однако мои гонорары переводились на счет, к которому я могла получить доступ в двадцать один год. Судя по тому, как продвигалась работа, я должна получить неплохую сумму.

Резкий русский ветер хлестал меня по лицу, пока я плотнее натягивала винтажную шубу. Роскошный материал согревал тело, но ничто не могло полностью защитить от холода пасхальной европейской зимы. С легкостью преодолев последние задания в Шанхае, Берлине и Колумбии, я наконец-то оказалась в Москве, чтобы завершить последнее в этом году задание.

Поскольку Рождество было уже через несколько дней, город украшен праздничными украшениями и гирляндами, а улицы были полны людей, делающих покупки в последнюю минуту. Хотя снег по колено был расчищен с тротуаров, снежинки быстро падали с темного неба и оседали на мостовой.

Стряхнув снег с длинной шубы, я вошла в St. Regis — самый престижный отель Москвы и второй дом некоторых из самых могущественных и влиятельных славянских людей.

Едва войдя, я сразу же сосредоточилась на цели. Сегодняшним неудачливым победителем стал заместитель босса мафии Сергей Кузнецов – бывший информатор правительства США, дважды промышлявший шпионажем, и тайный агент преступной организации “Братва”.

Мои туфли на шпильке цокали по полу из редкого мрамора Калакатта, пока я проходила по гостиной. Красные шелковые шторы ниспадали с высоких потолков, поддерживаемых колоннами, инкрустированными золотым узором. Бриллиантовые люстры освещали гостиную, а живой оркестр играл нежный рождественский джаз для гостей отеля. Пока бизнесмены пили водку “Миллиардер” Леона Верреса в баре, пожилые аристократки потягивали чай из своих чашек из костяного фарфора в холле.

Вся сцена напоминала “Анну Каренину” Толстого. Русская элита, чрезмерная, но элегантная атмосфера и королевское отношение. Деньги, секс, убийства, любовные связи и тайны.