Роберт не двигался, давая мне привыкнуть. Привстав, ласково гладил мои колени, затем поочерёдно стянул нежную ткань с каждой ножки, чтобы я лучше чувствовала его всей своей кожей.

Меня всё ещё жгло изнутри. Должно быть магия тьмы излечила не только мои болезни и затянула раны, но и сделала меня цельной. Для него, для моего дракона.

Роберт, кажется, это понял и сладко и тепло улыбнулся, вновь опустившись на меня приятной тяжестью, нежно поцеловал губы, влажные ресницы, лаская по щеке кончиками пальцев.

— Душа моя, — прошептал он сокровенно, и его глаза тоже сделались влажными. — Я тебя долго ждал.

— Любимый, единственны — Я провела по его рельефной спине, обняла крепко-крепко, преисполняясь глубокой нежностью, и двинулась первой под ним.

Роберт ответил осторожно, бережно. Наш ритм походил на танец, медленно ускорялся, становился настойчивее и решительнее. И скоро дракон врывался в меня жадно, неистово, заполняя меня всю и целуя беспрестанно везде, где мог дотянуться. Мы сгорали в страсти, и мне было сладко до дрожи, до мучительного напряжения вен и желания достичь высоты в руках любимого мужчины. Я целовала его, извивалась под ним, стараясь стать ещё ближе, чем была.

Жаждала ощущать его глубже и сильнее, хотя он и так был абсолютно везде. Весь мой. А я — его.

Наша магия сплелась, воссоединилась и оглушительным триумфом накрыла нас обоих в один миг.

Я ощущала горячую пульсацию Роберта во мне и его последние рваные толчки. Во мне словно взрывались фейерверки: сладкого удовольствия, долгожданного, безграничного. Я ощущала себя парящей в ночном небе рядом с моим мужем. Я снова плакала, но уже от чистого счастья. Перед глазами засверкали звёзды над склоном верескового холма, сладко-терпкий аромат окутал меня с головой, и я утонула в неге драконовых объятий.

Мы уснули вместе, сплетя разгорячённые тела, сердца, души.

Глава 24

Я открыла глаза, отрываясь от блаженной неги. Роберт лежал рядом, оперев голову на локоть и с восхищением рассматривал меня. Трогал волосы, раскиданные на подушке и золотившиеся в утренних лучах, гладил по плечу. Моя кожа переливалась магическими узорами от прикосновений. Это необычайно яркое мерцание и пробудило меня.

— Роберт... — улыбнулась я, радостная встрече.

Как же я его люблю!

В памяти сразу вспыхнули картины прошлой ночи. Голые тела в танцующем пламени ламп, рваные толчки, страсть, пожар во всём теле.

Стало чуточку стыдно за свои крики и стоны, бесстыдно разрывающие тишину.

Потому что сейчас всё было иначе: светло, уютно и очень ласково.

Облитый утренним светом дракон казался сотканным из золота. Его серые спокойные глаза глядели на меня с безграничной нежностью.

— Лерочка, любимая, — прошептал Роберт, поднеся к губам мою кисть и бережно поцеловал, будто я хрустальная вазочка.

Его взгляд скользнул по запястью, и брови нахмурились, серые радужки помрачнели.

— Что такое, Роберт?

Я тоже поглядела на запястья: на своё и его. И тут поняла, что брачных меток нет, хотя мы подтвердили брак. Да ещё ого-го как подтвердили!

— Странно... — хмыкнула я. — Мы плохо постарались?

— Не думаю, — задумчиво проговорил дракон, поглаживая мою кисть.

— Может, не у всех так бывает? Магия штука сложная...

— Сложная, — согласился Роберт. — Но у драконов с жёнами, принявшими родовую силу, — у всех появляются метки. Это знак принадлежности, знак рода.

— Я выросла в другом мире, может из-за этого... Может, просто нарисуем и не будем волноваться? — я попыталась пошутить, чтобы развеселить мрачного, как туча дракона.

— Больше никакой лжи, — строго ответил Роберт.

Лицо его сделалось ещё более задумчиво, брови продолжали хмуриться.

Я подползла к нему, целуя в губы. Хотела его развеселить.

— Может попробуем ещё разок? — ласково улыбнулась, вплетая пальцы в его тугие тёмные локоны и лаская его плечи.

Роберт ответил на поцелуй и, подминая меня под себя, прижал к постели. Я ощутила, что дракон не против попробовать ещё раз. Ещё не один раз.

За дверью донеслись голоса, детский визг и смех. А ещё топот, как будто лошадь проскакала.

— Мама, папа! — залепетала Камилла, — Анхор утащил мою туфельку!

— Леди Камилла, завтрак остывает, — проговорил Сэм, чеканя шаги по паркету следом за девочкой.

— Но я не могу без туфельки-и-и!

— Мда, нужно постелить ковровую дорожку и сделать звукоизоляцию спальни, — мурлыкнула я, утыкаясь носом в грудь Роберту.

Мы продолжили целоваться, Роберт разместился у меня меж бёдер, но шум не стихал. За дверью все бегали, топали, голосили.