– У нас не слишком много времени, – говорю тихо. – Если твой отец умудрился организовать всю эту хрень меньше чем за несколько часов, то нам стоит поторопиться. Отчислят тебя одним днём, а восстановление потом займёт месяцы…. если вообще будет возможно.

– Это всё совершенно незаконно, – Соня кривится, но слёзы сдерживает.

– Малышка, я, как человек, всю свою жизнь работающий с законом, очень хотел бы тебя как-то ободрить, – говорю сочувственно. – Но, к сожалению, я лучше многих знаю, что с законностью у нас бывают грандиозные проблемы.

Она кивает, глубоко вздыхает, окончательно успокаиваясь.

– Да, ты прав. Поедем побыстрее, – говорит ровно. – Это моя жизнь. И никто, даже отец, не вправе меня вот так вот её лишать.

– Вот и отлично, – киваю и встаю. – Собирайся.

Университет встречает нас привычным студенческим шумом. С некоторой даже ностальгией вспоминаю свои студенческие годы и прошлый год, когда меня приглашали читать лекции в юридическую академию. Мне это тогда нравилось… В первый раз задумываюсь, а может быть, чем чёрт не шутит…. оставить адвокатскую практику? Но тут же сосредотачиваюсь на деле. Праздные размышления потом.

Вместе с Соней поднимаюсь к её кафедре, фиксируя происходящее. Вряд ли Дамир или Артур подошлют кого-то поджидать здесь девушку, но мало ли. Тоскливо усмехаюсь, осознав, что ставлю обоих мужчин на одну ступень. А ведь ещё совсем недавно я считал отца Сони другом.

Студенты торопливо бегут по лестницам, кто-то листает конспекты в коридоре, кто-то фотографируется у стены с гербом факультета.

И мне кажется, я чувствую напряжение Сони, идущей со мной рядом – как будто шаг назад в привычную среду одновременно и радует, и пугает её.

Дойти до деканата занимает меньше десяти минут. За это время я дважды успеваю поймать косые взгляды, хотя не позволяю себе заострять на этом внимание. Не думаю, что скандал успели раздуть на весь университет. А даже если и так…. Пусть смотрят.

– Доброе утро, – говорю ровно, подойдя к столу секретаря. – Мы к декану. Демидова Софья, Славин Андрей Андреевич — доверенный представитель и юрист.

Женщина в возрасте выпрямляется, глядя на нас, прищуривается, кивает.

– Проходите, – секретарь не улыбается, и глаза стеклянные, похоже, её уже предупредили.

В самом кабинете духота и какая-то нервозность. Стопки документов сложены идеальными прямоугольниками на столе, зато сам декан сидит слегка перекошенный, да ещё и в своё золотое паркеровское перо вцепился так, словно она ему поможет в качестве оружия.

Правда, тут же откладывает. Потирает ладони, покашливает, расплывается в насквозь фальшивой улыбке.

– Ну что ж, ну что ж, Софья Артуровна, рад, что вы так ответственно отнеслись к направленному вам сигналу, – смотрит на мрачную Соню, как будто она бомба замедленного действия. – Присаживайтесь. А вы, прошу прощения…

– Славин, Андрей Андреевич, – встаю рядом с Соней, но садиться мы оба молча отказываемся.

Облокачиваюсь ладонью на край стола и смотрю прямо на декана.

– Давайте без ритуалов. У Софьи Артуровны нет проблем с учёбой. Она совершеннолетняя. И она пришла — значит, связь есть, никто никуда не пропадал. Что за официальные предупреждения? Я бы даже сказал, угрозы?

– Понимаете… дело не только в учёбе…. – мужчина откашливается. – Есть.… внутреннее наблюдение, протоколы…. психологическая служба.… проблемы с посещаемостью…

– Вы сейчас серьёзно мне это всё говорите? – я не повышаю голос, наоборот, добавляю в него ледяных ноток. – В таком случае, будьте любезны предоставить все те документы, о которых вы сейчас говорили.

Декан сглатывает. Смотрит то на меня, то на Соню.

Замечаю, что он вспотел, и понимаю – на него конкретно так надавили. Уж не знаю, какой-такой компромат нарыл Артур, но… этот товарищ явно у него на крючке.

– Нам.... поступила информация, – сипит декан, – что девушка проживает с мужчиной значительно старше, в отношениях, которые могут быть оценены как нестабильные и даже абьюзивные.…

– Вот как, повесточку, значит, приплели, – прищуриваюсь, глядя на него.

– Я ничего такого не говорю! – он сразу бросает в сторону взгляд, поправляет воротник. – Просто.… вопрос социальной оценки. Контекста. Мнения руководства…

– Мы что, внезапно вернулись в прошлый век, где разбирают моральную составляющую на партсобраниях? – вскидываю брови. – Если кто-то решил, что беспочвенные слухи – основание для исключения студентки, то я могу подготовить иск. С разбором ваших внутренних протоколов, давления на студентов, превышения полномочий. Пойдём решать вопрос публично – или всё же попробуем сделать это нормально, здесь, в кабинете?