Ингвар стал тихо препираться с братом, переговариваясь за моей спиной и тщательно подбирая слова. Мол, согласно его доводам, моя репутация не так уж и сильно пострадала, клан Лейсхен выплатил родителю недурную контрибуцию, а жениха для меня отыскать – самое плёвое дело на свете. Лейв же настаивал на том, что не согласен на то, чтобы быть «терпилой по жизни» и что самое верное решение в сложившейся ситуации – это воткнуть ему клинок между рёбер, после чего отправиться с походом к его землям, осадить его дом, разрубить тело его сына и скинуть его в ближайшую пропасть. Вот тогда он сочтёт, что должок клана Лейсхен перед нами закрыт.

Я с уважением покачала головой, слушая шипение обычно милого и славного парня, недоумевающего, отчего отец, столь нетерпимый к проявлению неуважения, предпочёл закрыть глаза на столь вопиющий инцидент. На эти возмущения Ингвар, выпучив глаза от желания убедить своего собеседника, стал уверять младшего брата в том, что «мы ещё отомстим, дай только время, сам увидишь, какая у нас будет мстя! Всем мстям мстя! И содрогнутся горы, и выйдут из берегов моря, и прольётся на землю семь чаш гнева Божия…». Одним словом, всё будет, но потом, не сейчас, потому как папенька наш не из тех людей, которые способны с лёгкостью просить плевок в лицо.

Но не преуспел в убеждении, поскольку Лейв стал выглядеть не только рассерженным, но и изрядно озадаченным подобным заступничеством. А ведь и правда, Ингвар явно знает что-то о далеко идущих планах родителя, иначе он бы не стал с таким жаром утверждать, что папенька точно знает, что делает.

– Не огорчайся, братик! – пробормотала я, пытаясь прожевать кусок жареного мяса, по твёрдости близкого к подошве. – Ингвар просто хочет сказать, что до тех пор, покуда нашему родителю будет выгодно вести дела с Торреном Лейсхеном, перекупая у него то, что тому удаётся привезти из набегов на Дейтон и потом перепродавая вглубь Нортмандии, он будет закрывать глаза на многое, в том числе и на разрыв этой помолвки.

Поражённое молчание и тихое сопение за спиной показали мне, что я была абсолютно права в своих суждения.

– И откуда у тебя такие мысли, позволь спросить, дорогая сестрёнка? – глухо поинтересовался Ингвар, на что мне оставалось только пожать плечами и выдать про использование мною дедуктивного метода мистера Шерлока Холмса из Лондона.

Ингвар презрительно надул щёки – он счёл, что какой-то господин, не из благородных, да и ещё и не нортманн, к тому же, не достоин того, чтобы что-то выяснять о нём.

Лейв, в свою очередь, продолжал угрюмо молчать, я бросила бесполезные попытки прожевать свою порцию мяса и обречённо вздохнула, поясняя свои мысли:

– Прийти к таким выводам было очень просто – отец не уважает лорда Торрена и не считает того ровней себе, однако, он был согласен выдать свою дочь за него. Значит – счёл это возможным для себя. Но клан Лейсхен весьма небогат, невелик, да и земли у них не плодородные. Зато весьма воинственен. Впрочем, чем им ещё, родимым, заняться? Да и лорды Гор вряд ли робкие лендеры, отпор дать наверняка смогут, не так ли? Вот и вынуждены наши соседи перебираться через перевалы и тихо идти на гоп-стоп, то есть откровенно разбойничать. А продать то, что они уволокли во время набегов на территории Маккармейгов, Харнеров или Гордонов, им без нас не выйдет. Дорога на запад, юг или на побережье Нотмандии только через наши мосты.

Судя по взглядам родичей, мой личный рейтинг в их глазах разом подпрыгнул выше гор и облаков. Даже Ингвар, который совершенно точно имел больше информации, как старший сын и наследник, был вынужден пробормотать что-то одобрительное.

– Только вот, не подскажите ли, что вы знаете о других гостях - о Тёрнерах и Белтейнах? – поинтересовалась я, словно невзначай.

Братья равнодушно пожали плечами – им было совершенно неинтересны какие-то люди, земли которых ещё и располагались не близко.

Я напрягла память и вспомнила, что это действительно, так. Тёрнеры владели обширными землями к югу от нас, они тянулись узкой полосой вдоль всей границы с Аурелией. И эти гости вовсе не походили на бедных родственников, как клан моего несостоявшегося женишка. Хотя, если судить по тому, что Рейдер Тёрнер прибыл на встречу с супругой и двумя дочерями – весьма милыми пухлыми крошками – то они были и более миролюбивы. Впрочем, как и Белтейны, их владения выходили к Морю Бурь. Вездесущий Ингвар успел шёпотом просветить меня о том, что клан Белтейн имеет несколько кораблей, которые заходят по торговым надобностям в большинство портов мира. Говорят, что даже бывали в Ольском панстве, в гаванях Румы, а то и, чего доброго, в жаркой Галии.

Что же, если это действительно так, то я только рада за них. Впрочем, сдаётся мне, что ребята не совсем правы, полагая, что приглашённых людей и папеньку мало что объединяет. Старое правило советского сыска гласит: ищи, кому выгодно! А выгодно было именно нашему родителю. Поясню свою мысль: мало украсть что-то, нужно это «что-то» ещё «скинуть» надёжным людям, которые помогут это приобрести или же перепродать далее с выгодой для себя. То есть, лорд Свейн не только по доброте душевной забирает часть добычи Лейсхенов и разрешает провоз по нашим землям, но и сам заинтересован в том, чтобы уворованное попало к покупателям подальше отсюда. А что может дать неплохие гарантии, что тебя не надуют деловые партнёры? Правильно – крепкие семейные узы!