Шрифт:
И после молчанья:
– Видел, как вы мышку-то ловко в нос щелкнули. Вот тоже, какой зверь чудной,- своей охотой в тюрьме живет!
ХЛОПОТЫ
Дядя Боря отказался наотрез.
– Нет, Танюша, я тут ничем не могу помочь. Встречаться я с ним встречаюсь, бывают у нас такие заседания, чисто технического характера, по части обороны, но личных отношений у нас никаких. Только здравствуйте-прощайте. Ты знаешь, отдел наш совершенно автономен и исключительно научный, никакой политики. И мне, Танюша, невозможно совершенно.
– Я понимаю, дядя, что вам самому неудобно. Но мне только нужна рекомендация, чтобы меня к нему пропустили.
– Это все равно, Танюша, ведь дело-то политическое, да еще такое серьезное.
– Дядя, но ведь Астафьев арестован случайно и напрасно, никакого отношения он иметь не мог.
– Ничего я не знаю, и ты знать не можешь.
– Я уверена в этом, дядя. Если похлопотать, его могут сейчас же и выпустить. Нужно только найти ход.
– В такое время, как сейчас, Танюша, лучше не хлопотать, а подождать. Только себя запачкаешь, а ему не поможешь. И фамилия у нас слишком заметная. Раз он не виноват, ты говоришь, так его и так освободят.
– Дядя Боря, но он же наш друг, и у него никого нет, кто мог бы о нем подумать.
– Я понимаю, Танюша, и... я в его интересах и говорю. Может быть, если начать о нем хлопотать, обратят внимание и будет хуже; а так... Если бы еще его родственники...
– У него нет никого.
– Вот видишь!
– Что вижу, дядя?
– Вот я и говорю, что... я-то тут уж совсем ни при чем. И, главное, я боюсь, что моя рекомендация... что я не на хорошем у них счету. То есть ничего нет особенного, но все-таки они к нам, спецам, относятся подозрительно.
– Значит, вы не хотите, дядя Боря?
– Хочу, Танюша, очень бы хотел, но ничего не могу, совершенно ни-че-го. Мне очень обидно. Помочь хочется - а ничем не могу. Уж такое сейчас время проклятое. Эх, Танюша, дождемся ли мы лучших дней, уж и не знаю. Какой-то кошмар.
Танюша замолчала, подумала, потом быстро подняла голову и внимательно посмотрела на дядю Борю. Под ее взглядом он немножко сгорбился и опять пробормотал: "Да, чистый кошмар. Прямо ничего не придумаешь". Тогда Танюша встала, взяла свою сумочку и сказала:
– Дядя Боря...
– Что, Танюша, что, моя милая?
– Ничего. До свидания, дядя Боря.
Он проводил ее до самого выхода, идя немножко позади. В швейцарской, где было несколько служащих, пожал ей руку и как-то смущенно, стараясь быть ласковым, шепнул:
– Понимаю, Танюша, понимаю тебя. Ты у нас молодец, и добрая. И все же советую тебе: обожди.
Танюша молчала. Он, скользнув глазами по сторонам и еще понизив голос, прибавил:
– И во всяком случае, знаешь... я бы тебе решительно не советовал... если даже найдешь ход, упоминать обо мне. Мне лично, конечно, все равно, я не боюсь, но как бы этим не испортить. Все-таки спец, опасный элемент, в их глазах подозрительный. Все дело можно испортить...
Танюша, без улыбки, не повернув головы к дяде Боре, громко сказала:
– Не беспокойтесь, дядя. Я вам ничего не испорчу.
И вышла.
Вечером, когда, по обыкновению, пришел новый друг домика на Сивцевом Вражке, Васин спутник Протасов, Танюша имела с ним длинный деловой разговор. Перебирали разные фамилии и решили, к кому и через кого можно скорее найти ход. Круг нужных знакомств у Протасова был невелик. Однако несколько деловых визитов назавтра он себе наметил.
– Выйдет не выйдет, а попробовать нужно. Возлагаю надежды на одного приятеля; он, кажется, к ним вхож. И сам человек не дрянь, довольно прочный. Справку-то, во всяком случае, можно через него получить. А вот рекомендацию вам - уж не знаю.
Наутро Протасов был у приятеля, с которым давно уже не видался. Встретились хорошо.
– А ты что же делаешь теперь?
– Я? Мешочничаю.
– Вот чудак. Разве выгодно?
– Ничего, живу.
– А почему не работаешь по специальности? Сейчас люди нужны.
Протасов изложил свою просьбу: навести, где полагается, справку, за что взят Астафьев и что ему грозит. Приятель, хоть и не очень охотно, согласился.
– Ладно, я позвоню одному типу; только с ним нужно осторожно, так что ты не удивляйся. И позвонил:
– Алло! Это вы? Да, да. Узнали по голосу? Слушайте, милый, ну как вчера окончилось? А долго сидели? Так. Так-так. Вы думаете, выйдет что-нибудь? Ну что ж, хорошо. Да. Значит - не раньше послезавтра? Хорошо, я позвоню. Ну, пока... Постойте, что-то я хотел вас спросить... Да, вы не можете ли дать мне одну справочку, тут ко мне все пристают родные одного арестованного, сейчас разыщу фамилию. А? Да нет, кажется, ерундовское дело, просто - зря взяли, но уж очень надоедают мне. Фамилия его...
Ответа на справку пришлось ждать с полчаса. По характеру ответ был неутешителен.