Спасо-Преображенский Соловецкий монастырь был основан в тысяча четыреста двадцать девятом году преподобными Германом и Савватием. Расцвет монастыря пришелся на шестнадцатый век, когда Соловки стали неприступной крепостью, защищавшей русские земли от набегов шведов и датчан. Во времена реформы патриарха Никона соловецкие иноки, видя в ней извращение древнего православия, отказались принять «исправленные» книги. Царь Алексей Михайлович, не сумев убедить непокорных, послал в обитель стрельцов. Началось знаменитое «Соловецкое сидение», осада монастыря, длившаяся семь лет – с тысяча шестьсот шестьдесят девятого по тысяча шестьсот семьдесят шестой год, закончившаяся взятием монастыря.

В тысяча девятьсот двадцать третьем году, уже в советское время, на территории обители был создан Соловецкий лагерь особого назначения, в котором мученически погибли многие священники монастыря и узники лагеря. Монашеская жизнь здесь возродилась лишь в тысяча девятьсот девяносто втором году.

Вышел из легкоступа Крутов у западной стены монастыря, сложенной из валунов. В этот жаркий и душный августовский вечер на территории обители практически никого не было. Вечернее богослужение, начинавшееся в шесть часов, уже закончилось, паломники покинули обитель, а большинство монахов разошлись по кельям. Таким образом, совещанию волхвов никто не мог помешать. К тому же вся территория монастыря была накрыта невидимым слоем непрогляда – Крутов сказал бы: паттерном высокоамплитудных осцилляций воздуха, – который никому не позволял видеть и слышать, что происходит в этой защищенной зоне.

Участники совещания, хранители русского тайноведения, начали собираться возле трапезной в девять часов вечера. Всего их должно было прибыть пятнадцать человек: девять волхвов и шесть посвященных; среди последних – Егор Крутов. Ждали Белого волхва – Спиридона, который появился с опозданием, одетый, как и все, в белое, но в отличие от других носивший белый плащ с красной каймой и силуэтом летящего сокола – знаком Владыки.

Никаких церемоний такие встречи не предусматривали, поэтому Спиридон сразу начал с конкретного сообщения о совещании синклита черных магов, прошедшего в субботу.

– Конунги приняли решение ускорить создание единой системы пси-программирования страны, для чего усиленно строятся храмы БЕСа. Нам надо подумать, что мы можем противопоставить этой расползающейся по нашей земле заразе.

– Школы живы, – сказал почти такой же молодой, как и Крутов, посвященный Терентий, игумен Оптиной пустыни.

– Школ мало, и некоторые из них уже попали под влияние адептов конунгов и начали изменять принципы духовного построения живы.

– Почему бы нам не пойти тем же путем, каким пошли лидеры Новой Революции? – предложил Крутов. – Они собираются использовать храмы БЕСа в качестве усилителей психотронных генераторов. Мы тоже можем создать на базе школ живы защитные эгрегорные «резонаторы». Тогда районы со школами станут недоступными для прямого пси-кодирования населения.

– Как это сделать практически?

– Надо подумать. Технические решения достаточно просты, но школа живы – добровольная организация, ее внутреннее пси-пространство зависит от сознания учеников.

– Кто может заняться разработкой Замысла?

– Я, – подумав, ответил Крутов.

– Хорошо, решено. В системе Катарсиса есть все необходимые специалисты, эниологи и псисоциологи, найди их и подключи к Замыслу. Теперь поговорим о второй волне сектантства, инициированной Новой Революционной Инициативой, волне, захлестнувшей страну. – Спиридон повел рукой, и на лужайке у стены появились, уплотняясь, прозрачные скамейки. – Присаживайтесь, други, в ногах действительно правды нет, а многие, я чую, притомились. Цель НРИ ясна: превратить людей в слепой инструмент воли вождя и лидеров помельче, разрушить традиционные институты власти, религии и морали, чтобы из огня и крови «Великой Революции» создать единую тоталитарную, легко управляемую империю. Если бы НРИ действовала самостоятельно, справиться с ней было бы достаточно просто, но она опирается на институт конунгов, а те, в свою очередь, – на Силы Сатаны, создавшие СССР – «систему сил, стабилизирующих реальность», а по сути – систему закрепления диктата сатанизма. С этой системой бороться намного труднее. Катарсису следует оперативней реагировать на возможные изменения иерархии земной пси-структуры.

Крутов пошевелился, и Спиридон прервал речь, бросил на него взгляд из-под косматых бровей:

– Что хотел сказать, сынок?

– К СССР надо подходить как к нелинейной системе с шаблонизированным поведением. У каждой сложной иерархической структуры есть два этапа развития – этап предсказуемого поведения и бифуркационный этап, в котором происходит ветвление альтернативных путей развития. На этом этапе принципиально невозможно повлиять на переход системы на тот или иной из возможных путей. Но мы в состоянии подобрать такую совокупность управляющих параметров и такие величины их изменений, которые приведут к желаемому результату. СССР сама себя разрушит, что бумерангом ударит и по СС в целом.

– Ты берешься за разработку программы?

– Нет, – подумав, покачал головой Крутов. – Я не готов, нужен лидер иного плана – типа деятеля, соединяющего священство и воинство. Я же скорее фундаментальный созерцатель.

– Ты еще и Витязь, и координатор Сопротивления.

– Согласен. Если собрание поручит разработку Замысла мне, я возьмусь. Хотя он мне пока видится смутно и фрагментарно.

– Хорошо, определимся. Возможно, придется создать векторный оператор для этой цели, который в будущем возглавит тот, кого мы ждем. Кстати, пока он под моей защитой, за его судьбу беспокоиться не стоит, но я не вечен. Необходимо подумать о создании триады для его защиты.