Шрифт:
Луиза подождала, пока Рорк вышел и закрыл за собой дверь.
– Надеюсь, вы не обидитесь, если я скажу, что ваш муж – самый красивый мужчина, какого я когда-либо видела?
– Я редко обижаюсь, когда мне говорят правду. Но тогда уж – откровенность за откровенность. Ваш дядя – один из моих подозреваемых. В настоящее время я не могу исключить его из списка. Это является для вас проблемой?
Луиза раздраженно сдвинула брови.
– Это не является проблемой, так как я не сомневаюсь, что быстро помогу вам исключить его. У меня с дядей Колином достаточно много разногласий, но он прежде всего стремится повысить качество человеческой жизни.
– Интересная фраза. – Ева присела на край стола. Она знала, что они должны испытать друг друга, прежде чем смогут работать вместе. – Не спасать или продлевать жизнь, а повышать ее качество?
– Некоторые считают, что жизнь без высокого качества – сплошная боль.
– И вы тоже?
– По-моему, жизнь хороша сама по себе, тем более что страдания можно облегчать.
Ева кивнула и взяла свою чашку, хотя кофе уже остыл.
– Едва ли Снукс, например, наслаждался сколько-нибудь высоким качеством жизни. Он был нищим и смертельно больным человеком. Кто-то, возможно, считает, что положить конец такому существованию было бы актом милосердия.
Луиза побледнела, но ее взгляд оставался спокойным.
– Ни один врач, обладающий чувством долга и верой в данную им клятву, не лишит жизни пациента без его согласия. Первая обязанность медика – не причинять вреда пациенту. Мой дядя, безусловно, этим руководствуется.
Ева кивнула.
– Посмотрим. Я хочу, чтобы вы взглянули на полученные мною данные и перевели их на язык, понятный тому, кто не оканчивал Гарвардскую медицинскую школу.
Луиза приподняла брови.
– Вы меня проверяете?
– По-вашему, я не должна этого делать?
– Отчего же? – Луиза улыбнулась. – Я была уверена, что вы это сделаете, и оказалась права. Это даже приятно.
– Тогда давайте начнем. – Ева указала Луизе на стул перед монитором и обернулась, когда в комнату вошла запыхавшаяся Пибоди. – Ты опоздала.
– Метро… – Пибоди прижала руку к груди, переводя дыхание. – Поезда еле ходят. Да еще и погода мерзкая. Прошу прощения. – Она сбросила покрытую снегом куртку. – Пожалуйста, чашку кофе…
В этот момент зазвонил телефон. Ева ткнула пальцем в сторону кофеварки и взяла трубку.
– Даллас.
– Вы когда-нибудь просматриваете сообщения? – осведомилась Надин. – Я со вчерашнего вечера пытаюсь с вами связаться.
– Меня не было дома. В чем дело?
– Я официально прошу об интервью по поводу убийств Сэмюэла Петрински и Эрин Спиндлер. По моим сведениям, вы ведете первое дело и заменили следователя по второму.
Обе знали, что это всего лишь игра, – телефон могли прослушивать.
– Департамент еще ничего не заявлял по поводу этих дел.
– Согласно моим источникам, они связаны друг с другом. Вы можете ничего не говорить, и тогда я выйду в эфир с собственной информацией. Решать вам, Даллас.
Ева могла бы продолжать ломаться, но решила, что для записи этого достаточно.
– Вообще-то сегодня я работаю дома.
– Отлично. Я буду у вас через двадцать минут.
– Нет-нет, в моем доме – никаких камер. – На этот счет у Евы были твердые принципы. – Встретимся в моем кабинете, в управлении, через час.
– Давайте через полчаса. Меня торопят с передачей.
– Через час, Надин. Соглашайтесь, иначе никакого интервью не будет. – Она отключила связь. – Пибоди, поработай с доктором Диматто. Я вернусь, как только смогу.
– На улицах пробки, лейтенант, – предупредила Пибоди, радуясь, что ей не придется снова выходить на улицу. – Дороги еще не начали расчищать.
– Еще одно приключение, – пробормотала Ева и вышла.
Она рассчитывала, что ей удастся ускользнуть незамеченной, но не успела протянуть руку за курткой, как на мониторе в вестибюле появилось лицо Рорка.
– Собираетесь уходить, лейтенант?
– Господи, Рорк, почему бы тебе просто не стукнуть меня по голове тупым орудием? Ты шпионишь за мной?
– По мере возможности. Если выйдешь из дома, надень пальто. Для такой погоды куртки недостаточно.
– Я просто съезжу в управление на пару часов!
– Надень пальто, – повторил он, – и положи в карман перчатки. Я отправляю к подъезду машину.
Ева открыла рот, но экран уже погас.
– Зануда! – пробормотала она и вздрогнула от неожиданности, когда монитор включился снова.