"Застынет август у межи. / И утро, предвкушая осень, / так нестерпимо обнажит / деревья, дали и вопросы, / которые хотел ты скрыть / от самого себя и Бога..."

"Зима прибьет к воротам белый щит, / сойдя на спящий город белым светом. / И сердце без причины заболит / от наготы беспомощного снега..."

"...Но жизнь, как айсберг, очень часто, / на вид - цыпленочка милей / нам рвет своей подводной частью / сердца, как днища кораблей..."

"Мне целых 28 лет! / И плюс - всемирная история. / Не ждать мне пенсии. Поэт - / вневозрастная категория..."

"Устав от вечной суеты, / от нескончаемых обманов, / своей душевной пустоты / и недописанных романов, // устав от жизни, от дорог, / от постоянных козней рока, / я вспомнил: есть на свете - Бог, / и стал взывать с мольбами к Богу..."

26 августа, воскресенье. В одной из записных книжек наткнулся на сюжет фантастического РАССКАЗА:

...На древнюю Землю прилетел космический корабль, и его обитатели пошли устанавливать контакт с местным населением. Но то набросилось на них с камнями, копьями, палками, и контакта не получилось. Звездолетчикам пришлось возвратиться к месту стоянки корабля, но придя туда, они увидели вместо него провал с кипящей магмой - Земля ещё находилась в стадии формирования, и на ней шли магматические процессы. Оставшись без всего, пришельцы были вынуждены учиться примитивному образу жизни - осваивать охоту на зверей, жизнь в норах и т. п. Так у них выработалась форма стаи, согласованность в действиях во время загона дичи и другие традиции. За миновавшие тысячелетия они полностью одичали и окончательно забыли, кто они такие есть и откуда сюда прилетели. Но все-таки иногда, при виде людей, сквозь мрак атрофированного мозга у кого-нибудь из них вдруг пробивается непонятно откуда взявшаяся мысль:

– Надо догнать, надо сказать им... Они поймут, они ведь тоже мыслящие...

В финале рассказа одному из молодых членов их общины - Ару - вдруг снится сон, в котором ему через генетическую память открывается правда обо всем, что случилось с их экспедицией в далеком прошлом.

Рассказ завершается следующей сценой:

"...Ар видел, как заволновались люди в повозке, завидев его приближение. Они энергично жестикулировали и о чем-то друг другу кричали.

– Наконец-то!
– подумал он, бросаясь за ними.
– Наконец они меня поняли, догадались, что я хочу им сказать... Я сумею это сделать, я все вспомнил. Сейчас, сейчас я все им расскажу, - думал Ар, слыша, как колотится в груди сердце и боясь, как бы из его сознания не ушло это внезапно открывшееся видение тысячелетней давности - опускающийся в девственные леса космический корабль, выбегающие из его лона далекие сородичи Ара, первая встреча с аборигенами, летящие в пришельцев дротики, возвращение к кораблю и страшное чувство одиночества при виде дымящегося кратера на месте его стоянки...
– Мы поймем друг друга, мы обязаны понять, ведь мы - братья по разуму, - подумал он, и в этот момент ночь раскололась перед ним на два ослепительных солнца и, зарываясь головой в снег, он увидел далеко-далеко над лесом зеленоватую подмигивающую звездочку.

– Здоровый волчина!
– проговорил, подойдя к Ару, старший из аборигенов и поддел валенком лежащее на снегу тело.

– Лучше б волчица, - заметил, приближаясь с дымящейся двустволкой, молодой.
– За волчицу в конторе на полсотни больше дают...

– Ничего, - довольно крякнул старший, закидывая волчью тушу в сани. И так скажи спасибо за подарочек. Сам на жакан прибег...

И подгоняемая страхом лошадка бойко засеменила к уже зажигающей в начинающемся сумраке огоньки деревушке.

...А в это время где-то далеко в лесу, влекомые непонятной силой сородичи Ара задирали головы в небо, и к далекой мигающей звезде летел их леденящий, рвущий на части сердце вой нестерпимой тоски и отчаяния.

На землю опускалась ночь..."

27 августа. Прочитал роман Валерия Хатюшина "Поле битвы" сверхоткровенную историю о борьбе евреев против России и Христа. В нем очень много горьких, но, на мой взгляд, правильных наблюдений типа высказываний о том, что "человечество дошло до такого состояния, при котором оно уже не имеет права на жизнь" - ведь мы и на самом деле живем сегодня только из величайшей Божьей любви к нам, а не по каким-то там заслугам. Какие уж тут заслуги, если мы за свое безбожие давным-давно заслуживаем самого сурового наказания! И напрасно мы, как и герой романа Хатюшина - Николай Иванов, оправдываемся: "Уж больно время нам досталось какое-то..." Отвечая ему на это, Никодимов говорит, что "в России время всегда - т а к о е".

Разоткровенничавшийся в порыве осознания своей власти бес (он же еврейский эмиссар Яков Исаакович) делает Николаю страшные признания: "Вас не должно быть. И вас не будет. Это уже решено. России конец, Иванов. Мы сократили и разоружили вашу армию до полного ничтожества. Здесь всегда будут только наши президенты. Ни одна ракета отсюда никогда не взлетит. В ближайшие годы по всей России начнется настоящий голод, и зимой в городах перестанут отапливать дома. Мы отключим у вас электричество, а газ пойдет исключительно за границу. Ты сам знаешь, ни на какое восстание ваше безмозглое население уже не способно. Эти бараны будут ковыряться в помойках и молчать... Мы завезли сюда кавказцев. Больше миллиона кавказцев... Они ждут нашей команды..."

Таким вот видится автору мрачная перспектива нашего дальнейшего существования. И хотя, на первый взгляд, противопоставить этому прогнозу и нечего, душа все-таки улавливает в написанном некоторый потаенный и, может быть, не осознаваемый и самим сочинителем, подвох. Ведь создавая свой роман, писатель рисует концепцию развития мира, исходя единственно из сегодняшней роли Бога в происходящем на Земле, а на сегодня Его роль в судьбе России откровенно пассивна, так как земные испытания как раз для того нам Богом и попущены, чтобы, проходя через них, мы доказали Ему свою веру. Сам же Бог проявит Себя только тогда, когда наступит время решать нашу судьбу в Вечности, а в мирские разборки Он вмешиваться не будет...

Но роман - это все-таки художественное произведение, от которого читатель вправе ожидать четко прорисованной идейной картины, а в "Поле битвы" люди фактически брошены один на один с бесами; Бог же, я повторяю, присутствует в романе только в качестве декларируемого героями символа Победы, и от этого их завтрашний день носит весьма неуверенный характер.

Ну а ещё роману мешает то, что он не свободен от личной ненависти автора к евреям. Я думаю, что это плохо, так как отрицательное отношение к персонажам (какой бы они ни были национальности!) должно само вырастать из совершаемых ими по ходу сюжетного действия поступков, а не навязываться автором читателю.