Хэст тихонько и с удовольствием рассмеялся, получив очередное подтверждение своим мыслям. «Конечно же колдуны… А кто же еще?» Штурман же понял его так: дикарь уже пришел в себя и все ему было нипочем.

— Если оно в чужой тарелке, да еще и с подливкой… Мартин сгл. отнул слюну. Кусок мяса, как бы ни был он желанен, Мартина ждет не скоро. Но поделать было ничего нельзя. Нужно было идти, а перед этим разобраться с попутчиком.

— Присядьте, господин Маввей. В ногах правды нет…

— А где она есть? — вздохнул Маввей, но присел на корточки, словно ждал этого приглашения.

Мартин немного помолчал, собираясь с мыслями, но те были какими-то куцыми.

— Последнее время жизнь к нам немилосердна, — глубокомысленно начал Мартин, но он не успел развить эту идею, как темнота голосом Хэста не согласилась с ним.

— Нет, ты не прав. Она немилосердна к тем, кого ты сразил своим колдовским оружием, а нам везет. Смелым и сильным всегда везет.

Разговор поворачивал куда-то не туда. Постанывая сквозь зубы, Мартин уселся на песок.

— Как бы то ни было, мы, к сожалению, не ушли от погони. Не пройдет и часа, как хозяин этих головорезов будет знать, где мы находимся. У вас, верно, в ходу птичья почта или световая сигнализация?

— Увы, — согласился Хэст, — все это у нас есть. И даже более того. Всезнающий…

— Ну, вот видите… — перебил его Мартин. — Положение наше таково, что я хочу внести ясность в наши планы. Вы, наверное, уже поняли, что все это предпринято не ради вас. Мы становимся опасными спутниками.

Даже в темноте Мартин почувствовал, как потяжелел взгляд Хэста. Он смешался, махнул рукой и рубанул напрямик:

— Наши дороги не связаны… Вы вольны выбирать сами свой путь…

Хэст с натугой задышал, и Мартин запоздало испугался: «Неужели таблетки?». Он ни о чем спросить не успел.

Хэст перебил его:

— Я понимаю, что ты хочешь сказать. — Рука его сжала плечо Мартина. — И послушай, что скажу я. Если б на твоем месте был бы кто-нибудь другой, я зарубил бы его.

Сказано это было не сгоряча. Мартин повидал жизнь и мог отличать эмоции от взвешенного решения. Он осекся и пробормотал:

— Так уж сразу…

— Никто не может предложить мне бесчестья!

Фраза упала тяжело, словно каменная плита, безо всяких там легкомысленных перекатываний — плоско и прочно. Мартин помолчал, глядя снизу вверх на поднявшегося на ноги Хэста. Он не видел, чтобы тот был как-то особенно возбужден или рассержен, но все-таки… Кто их знает, эти местные нравы… От его слов веяло средневековой романтикой. Ему стало не по себе от возвышенности чувств, и он спросил:

— А почему ты сделал для меня исключение?

— Ты великий воин и великий колдун!

Хотя переводчик и не должен был передавать интонации, но в голосе Хэста Мартин и так почувствовал уважение, которое тот испытывал к нему.

— Я дворянин, — на всякий случай напомнил Мартин, — как и ты.

— Наверное, ваши дворяне другие.

Мартин был рад, что рыцарь не видит его лица.

— И все-таки почему?

— Вы спасли мою жизнь. Я спасу вашу.

В словах Хэста была уверенность, озадачившая Мартина.

— Вы думаете, что мы будем нуждаться в этом?

— Я же говорил: Трульд настойчив. Ты знаешь его девиз?

Штурман пожал плечами, но, сообразив, что в темноте этого не видно, раздраженно ответил:

— Откуда? Но сейчас, верно, вы заполните этот пробел в моем образовании,

— «Я сюда пришел, я тут и останусь!» Кроме того, дворяне ведь должны помогать друг другу, не правда-ли? Мартин не ответил. Где-то впереди гулко хлюпнуло, словно с высоты в воду упало что-то тяжелое. Звук мог означать опасность. Если они хотели выжить и дойти до конца, то должны были считаться с такой возможностью. Порыв ветра вернул Мартина к реальности. Он обнаружил, что уже стоит, как и Маввей, с разрядником, направленным в сторону реки.

— Кажется, мы договорились? — спросил Маввей. Меч его бесшумно скользнул в ножны.

— До чего?

Мартин все еще вслушивался в отголоски звука и вопроса не понял.

— Я беру вас под свое покровительство…

Штурман, не столько слушая Хэста, сколько прислушиваясь к шуму вокруг, неловко повернулся, и туземец, посчитав это за возражение, быстро добавил:

— Клятвы вассала не требую…

Мартин не оценил намерений Хэста. Было не до того.

Напрягая слух, он пытался определить среди ночных шумов опасность. Хэст, привлекая внимание к себе, тронул его за плечо:

— Это не страшно. Это водяной русалок кроет. Ты лягушек слушай. Если заквакают, то опасности рядом нет.

Через несколько мгновений, подтверждая, что меч был убран не зря, квакнула одна, пробуя голос, потом другая… Вскоре воздух вокруг них наполнился басовитым рокотом, напоминающим приглушенный звук работающего мотора. Ночь висела гулкая как колокол, и лягушачий рокот бился в берегах реки, словно морской прибой.

— Водяной? — переспросил Мартин, возвращаясь в реальный мир. — Русалок?