Колдун коротко вздохнул, словно собрался прыгнуть в холодную воду.

— Талисман на один день.

— У-у-у-у…

Колдун дождался, пока они закончат выть, и терпеливо переспросил.

— Талисман вам нужен?

— Нужен. Больше чем тебе…

— Ну. Кому больше, кому меньше мериться не будем. Другое важно. Без меня вам его не найти. Ни его, ни Черное Зеркало.

Исин отрицательно покачал головой с таким видом, словно отказ доставлял ему удовольствие.

— Я же вам его потом и отдам, — быстро сказал колдун, переводя глаза с одного на другое. — Целый и невредимый. Он и нужен-то мне всего на пол дня.

Избор поскреб голову. Посмотрел на Масленникова, на Исина, уже собиравшегося за всех сказать нет и решился.

— Ладно. Согласен.

Увидев как Гаврила раздувается от гнева он одним словом привел его в чувство.

— Сиди. Не дергайся, — и повернувшись к Муре делово сказал. — Отдать я его тебе не могу. Вот он загрызет.

Воевода кивнул в сторону сверкавшего глазами Гаврилы.

— Однако можно и по другому договориться… Для чего талисман тебе нужен, я уж догадался. Поэтому предлагаю вот что. Когда скажешь я его во дворе у Круторога сам открою. В нас не сомневайся.

Колдун задумался. Все это было совсем не так, как он хотел, но это было хоть что-то. Как там потом получится и в чьих руках в конце концов окажется «Паучья лапка» никто сказать не мог и в этом соглашении каждый имел свой камень за пазухой.

— Слово? — быстро спросил Муря.

— Слово! Считай, договорились. А теперь говори, где Черное зеркало?

— Не скажу.

— А теперь то почему? — удивился Избор. — Мы же вроде договорились?

— Потому что не знаю!

Исин разобрался быстрее всех. Избор с Гаврилой еще искали смысл в словах колдуна, а он уже выдохнул воздух из груди и промолвил:

— Ну и мерзкая же ты собака… Что же ты над добрыми людьми изгаляешься? Теперь считай, что и слова тебе никакого не давали!

Колдун махнул рукой и у хазарина мгновенно отнялся язык. У сотника хватило ума понять, что это может оказаться только началом неприятностей, и он тут же успокоился.

— Я не знаю, а вот одну штучку вам подарить могу… Она знает. — Продолжил колдун. — Она вам и поможет.

Колдун сунул руку в карман. На лицах богатырей читалось такое недоверие, что он переспросил:

— Ну что? Показывать штучку-то?

— Давай, — махнул рукой Гаврила. — Надеюсь, что ничего страшного ты у себя в кармане не держишь…

Колдун медленно вынул из штанов сжатый кулак. В скудном утреннем свете воевода, стоявший к нему поближе других, углядел между Муриных пальцев что-то ослепительно белое.

— Ну, давай, не стесняйся, показывай, — подбодрил Гаврила колдуна. — Не томи душу, а то кто-нибудь еще припрется. У нас всегда так. Как что-нибудь интересное, так сразу враги тучей прут. Любопытства ради.

Муря разжал кулак и они увидели… яйцо.

— Куриное, — со знанием дела определил Гаврила. — Из-под пестрой курицы…

— Заговоренное, — поправил его Муря. — Оно вас прямым путем к Черному зеркалу выведет, а я тем временем постараюсь про талисман разузнать, где он и как…

— И что потом?

— Ничего. Там большого ума не нужно. Пройдешь сквозь него, как сквозь Белое Зеркало прошел и станешь, каким раньше был.

Избор принял яйцо, повертел его в руках и хмыкнул.

— Что хмыкаешь? — спросил Муря. — Не веришь?

— Почему же не верю? Верю. Слыхал о таких штучках. Только я вот думаю сколько же нам туда идти придется? Может до него не двенадцать дней пути, а все четырнадцать?

— Нет, — твердо сказал старик. — Этого не может быть. Оба зеркала волшебством связаны между собой и должны быть недалеко друг от друга. Я же говорил — у Картаги колдовство слабое…

В голосе его звучала такая уверенности, что Избор ему поверил.

— Надеюсь, что ты знаешь, что говоришь, — сказал Гаврила.

— Конечно знаю. Яйцо вам поможет.

Не сказав более ни слова он пошел к ковру, оттуда широко улыбнулся им, и, щелкнув пальцами, исчез.

Где-то в глубине леса ухнул филин.

В мокром лесу перекатилось, отскакивая от дерева к дереву, эхо. Оно осталось напоминанием о том, что здесь только что стоял колдун Муря. Он, да еще загадочное куриное яйцо.

Гаврила облегченно вздохнул.

— Ну все, отскоморошничали! Спровадили охальника. Теперь прямая дорога до Киева.

— А с тобой, что делать будем? — спросил Избор. — Насквозь ведь светишься…