В кабине было душно. Я несколько раз взглянул на ручку климатизатора, но двигаться не хотелось. Кресло, в котором я лежал, было точной копией тех, что устанавливают в ракетах. Стены - на расстоянии вытянутой руки. Желтоватый потолок, переходивший в экран иллюминатора, висел в полутора метрах над головой. У проектировщиков были заботы поважнее, чем удобство экипажа. Особенно когда он отдыхает. К тому же ни один из них не провел в пространстве больше месяца. Для этого существовали конструкторы, монтажные роботы и такие субъекты, как я.

Дверь неожиданно распахнулась, и появилась улыбающаяся физиономия Каллена. Улыбающаяся - слабо сказано. Он сиял. От него так и разило уверенностью, что все идет как положено. И даже лучше.

– Не утруждай себя, - сказал он, остановившись на пороге и раскачивая створку двери.
– Спал?

Он явно ожидал ответа. Мне пришлось разочаровать его.

– Старт завтра, - сказал он после МИНУТНОГО молчания. Трансплутон работает. Можно возвращаться.

Я не сомневался, что ему-то можно. Вот если бы монтажники проявили меньше прыти, ему пришлось бы еще немного посидеть перед экраном. Ничем другим он помочь не мог.

Именно это я ему и сказал. Но у Каллена, был как говорится, добрый день. При всей кажущейся невероятности он ухитрился улыбнуться еще шире.

– Летим вместе, - сообщил он таким тоном, словно обещал ребенку съездить к бабушке.
– Грениан и Норин хотят еще уточнить направление эмиссии. Твои материалы пока останутся у них. Недели на полторы.

– Передай им привет, - сказал я и почувствовал, как защекотало в горле. Уже сейчас.

Он засмеялся, покачал головой, словно увидел что-то удивительное, и многозначительно сказал:

– Приготовься к неожиданности...

Меня взорвало. Неожиданность! Опять. Не слишком ли?

– Как погляжу, с некоторых пор вы только и думаете, как бы я не соскучился. А после мне приходится лезть головой в диагностер или устраивать космический фейерверк. И что, так будет продолжаться целую вечность? В таком случае отрекаюсь от всего, что я о ней говорил. Изумительная штука - ваша вечность. Не соскучишься!

Он вышел, прикрыв дверь так тихо, словно боялся разбудить меня.

Неожиданность. Еще одна. Перед глазами всплыло лицо Патта. Он первый предупреждал, чтобы я не дал застать себя врасплох.

Итак, завтра. Значит, надо спешить. Разумеется, без паники. Осложнений не будет. Я успею, хоть бы пришлось делать это за пять минут до старта.

Я полежал еще немного, потом встал, одернул комбинезон и вышел в коридор.

В холле, как я и предполагал, было пусто. Из кабин не доносилось ни звука. Стремление как можно скорее напичкать космос информацией о прелестях человеческой цивилизации поглотило их без остатка. Я опять улыбнулся. Что там ни говори, а я был частицей этой цивилизации.

Факт, достойный размышления, если учесть, что я сделаю через несколько минут. Я подумал, что без упоминания обо мне, пусть даже самого краткого, о моей жизни, мыслях, воспоминаниях, их информация никогда не будет полной. И таких, как я, нашлось бы немало. А ведь, надо думать, именно наши мысли представляли наибольший интерес для тех, кто вздумал бы исследовать земную цивилизацию.

Я прошел мимо диспетчерской и, не оглядываясь, направился к диагностическому кабинету. Дверь была открыта. Внутри полумрак. Тусклые экраны сливались с неосвещенными пультами и стенами. Откуда-то издалека доносилось ленивое пощелкивание. В воздухе стоял резкий запах хлора.

Не раздумывая, я направился к невысокой двери в боковой стене. Дверь сразу же открылась. Загорелись желтоватые лампы, осветившие длинный коридор, вернее, полукруглый туннель. Одна его стена - совершенно гладкая, на другой - располагался ряд выпуклых плит: входы в складские помещения. Пол коридора был выложен тем же материалом, что и в кабинах, так что я не слышал собственных шагов. Станция была мертва, словно из нее выкачали воздух.

Мне не приходилось раздумывать - все двери были снабжены надписями, при взгляде на них буквы загорались.

У входа в камеру резервной аппаратуры кто-то дописал: "Реанимационные эталоны экипажа". Я остановился. Отлично названо. Иначе, чем сделали авторы рекламы, но здорово. Один вид надписи вызывает доверие.

Я дотронулся до замка. Дверь тут же поддалась. Я осмотрел косяк снизу доверху, пытаясь отыскать какое-нибудь дополнительное предохраняющее устройство. Ничего. Я нажал сильнее. Послышался шорох, будто пересыпали крупный песок, и дверь в помещение "эталонов" раскрылась настежь. Я осмотрелся и вошел.