Весной 1943 года, когда началась "тотальная мобилизация" для пополнения поредевших в боях гитлеровских войск, железнодорожный транспорт оставался единственной отраслью, которой она не коснулась. В обстановке общей нехватки людских резервов оккупанты вынуждены были увеличивать железнодорожные войска, особенно восстановительные. Росло и количество охранных войск, призванных обеспечивать безопасность железнодорожного движения. В зоне железных дорог приходилось непрерывно возводить и совершенствовать сеть оборонительных сооружений.

В соответствии с "Боевым наставлением по борьбе с партизанским движением на Востоке", утвержденным начальником штаба оперативного руководства Йодлем, каждую железнодорожную станцию, полустанок, разъезд оккупанты превратили в опорные пункты. Все железнодорожные сооружения включались в систему обороны станций. Особое значение придавалось обороне мостов и подступов к ним. Каждый опорный пункт был до предела насыщен огневыми средствами, включая пулеметы и артиллерию, опоясан разветвленной сетью траншей, окопов, многочисленных заграждений из колючей проволоки, минными полями. Лишь отдельные тропы вели к опорному пункту. Снятые с вооружения танки широко использовались в таких опорных пунктах как неподвижные огневые точки. Уничтожался на значительном расстоянии лес вблизи всех железных дорог. Вдоль железнодорожного пути на специально построенных вышках устанавливались пулеметы, устраивалась специальная сигнализация. Для ночной охраны использовались прожектора. На магистральных железных дорогах, подвергавшихся частому нападению партизан, опорные пункты создавались в 2-5 километрах от линии. Гарнизон каждого опорного пункта составлял от 50 до 200 человек и более.

Всем гарнизонам, несущим охрану дорог, предписывалось иметь не менее трех комплектов боеприпасов и обороняться до последнего человека. "Сдача противнику опорного пункта, - говорилось в "Боевом наставлении", - влечет за собой судебное следствие против его гарнизона"{604}. Для охраны железнодорожного пути гарнизоны опорных пунктов выделяли патрули. На местах предполагаемого подхода партизан к железнодорожному полотну устраивались засады{605}. К охране железных дорог были широко привлечены бронедрезины и бронепоезда, отозванные с фронта и построенные вновь. К началу 1943 года оккупанты имели более 200 бронированных вагонов для так называемых вспомогательных бронепоездов. На крупных станциях постоянно дежурили бронепоезда с подвижным резервом, который мог оказать помощь гарнизону, подвергшемуся нападению партизан. Никто, кроме специальной охраны, не имел права подойти ближе 100 метров к железнодорожному полотну. "Во всех, кто не будет выполнять этого требования, - гласило "Боевое наставление", стрелять без предупреждения"{606}.

Усиливалась и непосредственная охрана воинских эшелонов. Эшелоны с наиболее ценным грузом сопровождали бронепоезда или в их состав включались бронированные вагоны и специальные конвойные железнодорожные команды. При переброске войск офицеры обычно следовали в бронированных вагонах. Нередко осуществлялось воздушное патрулирование в зоне железных дорог.

Чем успешнее были удары партизан по вражеским коммуникациям, тем больше гитлеровское командование усиливало их охрану за счет других объектов, стягивая войска к железным дорогам, тем настойчивее создавало все новые и новые опорные пункты, укрепляло ранее созданные. Железнодорожные станции, разъезды, населенные пункты вдоль железных дорог становились основными местами сосредоточения гитлеровских войск в тыловых районах. Плотность обороны вдоль важнейших железнодорожных магистралей, связывавших фашистскую Германию с фронтом, была почти такая же, как на некоторых участках советско-германского фронта, причем оборона железнодорожных коммуникаций носила активный характер, ибо шли непрерывные бои и какого-либо отступления от этой своеобразной линии фронта гитлеровцы допустить не могли.

Особое значение, как и раньше, придавалось охране Варшавской дороги. Псковский партийный центр сообщал в августе 1943 года: "Усиленно охраняется железная дорога Псков - Луга. Отряды на всех переездах. Пикеты, засады с интервалом 200 метров, в промежутках засады с другой стороны. Ночью гитлеровцы на линии с интервалом 20-30 метров, засады на подъездных дорогах и тропах до 5 километров вглубь от линии"{607}. Резко усилилась также охрана Старорусской, Псковско-Веймарнской, Витебской и других дорог области.

Однако несмотря на все принимаемые врагом меры, диверсии на железнодорожных коммуникациях в тылу группы армий "Север" продолжались. Правда, бывали и отдельные спады, вызываемые перебоями в получении взрывчатки из советского тыла, трудностями зимы, карательными экспедициями против партизан и т. д. Но вслед за этим вражеские эшелоны вновь летели под откос, враг нес потери в живой силе и технике, в различном военном имуществе и дефицитных материалах. Диверсии на железных дорогах угнетающе действовали на морально-боевое состояние вражеских солдат и офицеров. Варшавскую дорогу из-за опасных участков, где особенно часто происходили крушения, гитлеровские солдаты и офицеры называли "дорогой смерти", порой даже предпочитали пользоваться не железнодорожным транспортом, а каким-либо другим.

Весной 1943 года после заметного зимнего спада на железнодорожных коммуникациях вновь разгорелась ожесточенная битва, которая уже не ослабевала до полного освобождения Ленинградской области. Центром массированных ударов стали железные дороги в непосредственном тылу 18-й армии - Варшавская (она по-прежнему являлась основной железнодорожной магистралью, которая питала гитлеровские войска, блокировавшие Ленинград), а также Витебская и Новгородская дороги. Наиболее успешно действовала здесь Волховская бригада. Ее удары оказывались неожиданными для врага. Действия Волховской бригады поддержали другие партизанские соединения и части. В развернувшейся "битве на рельсах" активное участие приняли члены межрайонных партийных центров.

Командование и штаб Волховской бригады, намечая удары по железнодорожным коммуникациям врага, главное внимание обратили на Варшавскую дорогу. Соответствующие задания получили отряды Ф. М. Шелякина, А. М. Зверева и К. С. Цукова{608}. 22 апреля группа под командованием М. П. Ванюшкина из отряда А. М. Зверева в районе севернее станции Мшинская пустила под откос воинский эшелон из 28 вагонов с живой силой и военным имуществом. Вслед за этой диверсией последовали другие интенсивные удары в тыловом районе 18-й армии, который гитлеровцы с зимы 1942 года считали недоступным для действий партизан.