Весь оставшийся вечер и до обеда следующего дня я периодически возвращался к неразрешенному вопросу, но все безрезультатно, и только когда я подверг тестюшкин бар серьезной и вдумчивой ревизии, до меня наконец-то дошло.

– Милка, - на радостях заорал я, - немедленно звони к нам домой, и пусть твоя квартирантка найдет позавчерашний "Вечерок на часок" и продиктует объявление, отчеркнутое фломастером! Особенно меня интересует телефон.

Через пять минут, сверив полученный номер с телефонами, списанными с кудлатовской стены, я понял причину мучившего меня беспокойства. Один из номеров Кудлатого и газетный оказались идентичными. Не откладывая дела в долгий ящик, я попытался тут же его набрать, но, как и вчера, никто не ответил. Оно и понятно - в объявлении ясно рекомендовали обращаться только в рабочее время.

Утром следующего дня, едва только стрелки показали девять часов, я вышел на улицу и позвонил из автомата. Наверное, сам дьявол водил моим пальцем, когда я крутил диск телефона. На этот раз бодрый мужской голос не заставил себя долго ждать. Узнав, что звоню я по объявлению, он четко сообщил адрес и назначил встречу на двенадцать часов.

В указанное время я подходил к невысокому одноэтажному строению, огороженному металлической сеткой. Сбоку, криво ощерившись разбитым стеклом, висела табличка, в которой сообщалось, что пункт проката спортивного инвентаря работает с девяти до семнадцати часов, кроме субботы и воскресенья. А сверху над ней почерневшая фанерка информировала о неограниченном приеме цветных металлов. Шелудивый пегий барбос с хмурой надеждой проводил меня от калитки до дверей и застыл в немом вопросе вечно голодной бродячей собаки.

Толкнув дверь, я попал в прокуренную переднюю без всяких притязаний на современные, кричащие офисы. Прогнившие щелястые полы последний раз красились в прошлом веке, грязно-зеленые панели местами облупились до кирпича, а толстое покрывало паутины в ненастный день вполне бы спасло от холода. Четыре покосившиеся двери с остатками дерматина расположились по обе стороны этой приемной. Не зная, в какую из них стучаться, я дежурно закашлял.

– Заходите сюда, - приказал мне мужской голос из правой дальней комнаты.

Повинуясь ему, я вошел в такое же мрачное, зарешеченное помещение. Чернявый, со шрамом на щеке мужик привстал из-за стола и указал на стул.

– Слушаю вас, - не очень-то учтиво начал он коллоквиум.

– Я по объявлению, - гордо ответил я.

– Но там же ясно указано, что требуется мужчина до сорока лет, - сразу же огорчил меня брюнет, - а вам, при всем желании, меньше сорока пяти никак не дашь.

– Я думал, вам нужно делать дело, а вы, оказывается, набираете бордель.

– Это не совсем так, но определенных ограничений придерживаться мы должны.

– Полагаю, что мои исключительные умственные способности, а также опыт поведения в щекотливых и экстремальных ситуациях с лихвой компенсируют возрастной ценз.

– Вам видней, ладно, давайте ваши документы.

– Простите, сперва бы я хотел ознакомиться с условиями труда, и что самое главное - узнать сумму гонорара.

– Ну, до этого еще далеко, да и не мне это решать. Я всего лишь уполномочен подобрать два десятка кандидатур и представить их на рассмотрение.

– На чье рассмотрение?

– Парень, вы не в меру любопытны. Либо вы оставляете документы и через неделю являетесь за результатом, либо всего хорошего, я вас больше не задерживаю.

– Насколько я осведомлен, документы не забирает даже отдел кадров. Где гарантия, что, явившись сюда через неделю, я не обнаружу пустых комнат?

– Ваш паспорт я забирать не собираюсь, заполните анкету с подробным указанием последних мест работы, а также чем занимаетесь в настоящее время. Но чтобы нам напрасно не терять время - вдруг вы нам не подходите с самого начала, - позвольте мне на них взглянуть.

– Логично, - согласился я, протягивая весь пакет, который ему начал нравиться с самого начала, на что я и рассчитывал.

Закончив ревизию моей подноготной, мужик с видимым расположением подвинул мне типовую анкету образца шестидесятых годов.

– Пишите, господин Гончаров, мне кажется, у вас шансы есть, и немалые.

– Благодарю вас, товарищ э-э-э...

– Зовите меня Аликом.

– Ну да, товарищ Алик, скажите мне хотя бы в общих чертах - это, случайно, не набор на подготовительные курсы камикадзе?

– Не знаю, но думаю, что нет, - забирая заполненные мною бумажки, сомнительно успокоил брюнет.
– В четверг часам к четырем позвоните, я сообщу вам, как идут дела.

До четверга в мой информационный банк никаких новых сведений не поступило, и в назначенное время я вновь связался с брюнетом.

– Могу вас поздравить, - сразу же сообщил он, - из двадцати пяти претендентов отобрано пятеро, и вы в том числе.

– Чего ж тут хорошего, вам-то нужен один.

– Да, и это решит сам шеф при личной беседе, вы вызываетесь завтра на три часа, желаю вам удачи. Никого с собой не берите, приходите только один.