Ведомые автоматикой «големов», запомнивших путь вниз, они подошли к станции через два часа, прошедших с минуты старта отсюда. За это время связь станции со спейсером была установлена, и Ратибор, чье сердце сжалось в предчувствии дурных вестей, вызвал «Афанеор».

– Только что получены «три девятки» по треку, – проговорил командир спейсера, не удивившись вопросу оператора («Ну, что у нас плохого?»), – и прямое сообщение. Дословно: «Оператору РП Берестову и председателю СЭКОНа Бояновой – «полундра».

Ратибор и Забава, вылезшие из «големов» и переодевшиеся в свои личные кокосы, переглянулись.

– Господи, что там еще произошло? – нахмурилась Боянова.

По классификации кодовых сигналов, разработанных в управлении спасателей и применяемых всеми службами, сигнал «полундра» означал высшую степень не поддающейся прогнозу опасности, могущей повлечь катастрофические последствия глобального масштаба.

– Что могло произойти?

– Кажется, «пуля» БВ ускорила полет, – сказал невозмутимый командир «Афанеора», успевший связаться с коллегами из погранотряда.

– Готовьте «струну» на Землю. – Ратибор отступил в сторону, пропуская женщину вперед, и внезапно ему померещилось, будто за спиной кто-то злобно и трусливо захихикал.

По сигналу «полундра» Берестов должен был подключиться к «спруту» – компьютерной системе связи отдела – не позднее чем через полчаса после его получения, а так как в отделе оптимальным считался срок двадцать минут, у него после возвращения из экспедиции «Афанеора» еще оставалось время на то, чтобы позвонить Анастасии и договориться с ней о встрече.

Девушка выглядела утомленной – инк отыскал ее в личном оперативном боксе расчетного центра ИВК, – но при виде Берестова лицо ее просветлело. В ответ на его предложение она только кивнула, и у Ратибора осталось впечатление, что его возвращению рады. В отдел он вошел точно по расчету, спустя двадцать минут после того, как получил «полундру». Где в этот момент находилась Боянова, думать не хотелось.

Дверь в кабинет Железовского была открыта, Ратибор собрался войти, как вдруг раздавшиеся изнутри голоса заставили его остановиться. Говорили двое: сам хозяин кабинета – его бас ни с каким другим спутать было нельзя – и женщина. Через несколько секунд Ратибор понял, что с «роденовским мыслителем» беседует председатель СЭКОНа. Когда же она это успела? Или это связь?

– Высокий уровень умственных способностей ничего не гарантирует. – Голос Бояновой. – Это условие для творческой задачи необходимое, но недостаточное. Я убедилась: ваш опер довольно решителен и смел, но он не интрасенс.

– Ратибор интеллектуально независим и мыслит без оглядки на сложившиеся стереотипы и авторитеты.

– А вот это как раз не слишком положительный фактор. Для любой другой задачи Берестов был бы идеален, но не для работы по Конструктору, где ему придется столкнуться с нечеловеческой психикой, психологией и возможностями. И только интрасенс имеет максимальный индекс гибкости при столкновении с подобными проблемами.

– Ратибор справится.

– Не думала, что ты пользуешься законом Корнуэлла.

– Не понял.

– Начальство склонно давать работу тем, кто менее всего способен ее выполнять. Я буду настаивать на смене оператора РП.

– А я на своем решении. Берестов прошел все ступени подготовки: социотренинг, оптимайзинг, неформальное эс-моделирование, сюрприз-сопротивляемость, стресс-закалку и контрактивную проверку на выживаемость на полигоне «Ад-3». Поэтому я не вижу причин для его отстранения. Кстати, по закону ответственности интеллектуальной деятельности соображения истины не должны заслоняться никакими другими соображениями. Короче, я буду настаивать на выборе отдела.

– Хорошо. Приглашаю вас обоих на заседание комиссии.

Ратибор успел сделать вид, что только-только подошел к двери, и столкнулся с Забавой.

– Простите.

Боянова кивнула, окинув его внимательным взглядом, и вышла в коридор, где ее ждала сегментная «улитка» лифта. Она поняла, что Ратибор все слышал. Понял и Железовский, когда безопасник молча встал перед ним.

– Слышал?

– Нечаянно, дверь не заперта.

Железовский покосился на пульт [31] секретаря, и Ратибор догадался, что «роденовский мыслитель» открыл дверь нарочно, зная, когда он подойдет.

– С ней постоянно такая история. Сначала мгновенное «нет» на любое предложение, потом четкий вывод по всем необходимым дополнениям для решения проблемы. Думаю, тебе тоже будет полезно узнать свои слабые стороны.

– Я знаю.

– Вряд ли. Если бы знал, слабых сторон уже не было бы. Готов доложить свой гениальный хакаригото [32] на совете? На заседание приглашены весь синклит ВКС и эксперты СЭКОНа.

Ратибор ответил не сразу:

– Я, конечно, предусмотрел все, что могу предусмотреть, но… может быть, она права и вам действительно лучше назначить кого-то из интрасенсов?