– В каком марафоне?
– очнулась я.

– Как в старом фильме с Джейн Фондой "Загнанных лошадей пристреливают", - ответил он и навел свою лейку на Мири.
– Посмотрите, Валерия, как хороша! Ничуть не сомневается, что выиграет.

– Ну, если выиграет, значит, повезет девочке, - мягко заметила я.

Тем временем пресс-конференция продолжалась. Девушки выступали, и на вопрос, каковы ваша планы на будущее, отвечали, что любят мороженое и мечтают работать в компании "Шуман и сыновья". Ни одна ни слова не сказала о том, куда денется в случае проигрыша.

Господин Шуман, сидел, сложив пухлые руки на животе, и хмурился. Ему явно не нравилось, куда свернула пресс-конференция, но он не знал, как ее прекратить. Он выбивал пальцами дробь и теребил свой галстук. От этого занятия его оторвал вопрос Глинского:

– Господин Шуман, не кажется ли вам, что такие условия конкурса представляют вас в невыгодном свете? Разве это хорошо: все одной и ничего остальным? Они же все красавицы! Каковы критерии правильности оценки?

Шуман расцепил свои пальцы и встал:

– Кто выиграет - решит жюри, составленное из представителей нашего руководства. Это коммерческое мероприятие, призванное улучшить имидж фирмы и обновить рекламу. Вы же не обижаетесь, когда из несколько претендентов на рабочее место выигрывает один, а другие не получают ничего? А в данном случае все девушки, невзирая на то, выиграли они или нет, получили прекрасную экскурсию, несколько нарядов, макияж. Что в этом плохого?

– Это цинично!
– выкрикнула дама-корреспондент женского журнала.

Элиэзер Гарвиц попытался спасти ситуацию:

– Господа, господа, не надо. У нас устав, мероприятие было подготовлено и согласовано...

Но ему не дали договорить. Журналисты встали, и выхватывая сотовые телефоны, поспешили вон из зала. Девушки поднялись тоже. Гарвиц в микрофон объявил о закрытии пресс-конференции, но его уже никто не слушал.

В коридоре я наткнулась на Костю Блюма. Тот захлопнул крышечку своего сотового, и подмигнул мне:

– Ну, как вам этот балаган, дорогая?

Пожав плечами, я направилась к своей каюте. Блюм не отставал.

– Это скандал, Лера! Его распишут как пульку. Бедные несчастные девушки, жестокий и скупой хозяин. Публика любит такие темы.

– А, собственно говоря, что произошло?
– я была раздражена необходимостью защищать честь фирмы. Не зря же они платили мне зарплату. Или собирались платить.
– Это нормальный выбор. Никто их силком не тянул, золотых гор не обещал. Выиграет девушка - получит работу. Не выиграет - не пропадет. Они молодые и здоровые. Найдут себе дело по душе.

– О!
– Костя поднял вверх указательный палец.
– Наш дорогой айсберг Шуман - большой поклонник женской красоты! Говорят, однажды в Техасе он зашел в ночной клуб и запал на одну Лолиточку. Та сорвала с него неплохой куш, а когда у него кончились наличные, то потребовала кредитную карточку. Шуман отказался, и загремел в полицейский участок за "особо циничное оскорбление лица женского пола".

– Зачем вы мне это все рассказываете?
– я попыталась остановить поток костиных сальностей.

– Просто он строит из себя хозяина-барина. Да он уже смотрит на девушек, как на свой личный гарем! И если победительница будет ломаться, тут же подберет новую. Здесь не Америка, помешанная на феминизме! И если я не прав, зачем ему формулировочка: "При выяснении непредвиденных обстоятельств"? Это какие-такие обстоятельства? Спидом заболеет?

– Нет, сыпь на губах выскочит. Больно будет мороженое лизать, ответила я и скрылась в своей каюте.

x x x

До начала конкурса оставалось около двух часов. Отдохнуть мне так и не удалось. Как заведенная, я бегала из одной каюты в другую, проверяла, все ли в порядке у конкурсанток, раздавала наряды, советовала насчет макияжа и туфель, звала Адольфа, приглашала визажиста, и еще Бог знает кого. Если бы я знала, сколько разных разностей свалится мне на голову, сто раз подумалабы, прежде чем соглашаться на такую кратковременную работу.

Потом все перешли в большую комнату, рядом с залом, ставшую примерочной на время конкурса. Там уже были установлены три больших зеркала и разложены веера с номерами. Эти веера девушки должны были держать на подиуме.

Элиэзер забежал ко мне примерно минут за двадцать до начала.

– Валерия, у вас уже все готово? Пересчитайте девушек - скоро начинаем, - и только я его видела.

Девушек оказалось семь. Пропала Мири. Только минуту назад я видела ее, наносящую последний штрих на алые губы, и как в воду канула.