Сквозь судорожные всхлипы Круглов проговорил:

– Знал ведь, что мир тесен, но чтобы так! Мы вербуем девицу, чтоб была и красавица, и умница. Ведь к вам, евреям, без высшего образования даже и не подходи, смотреть не будете.

– Вы о чем?
– спросила я недоверчиво.

– И вот, мы такую находим, - продолжал он, не замечая моего вопроса, блондинка, высокая, статная, языки знает. Платим ей фантастическую сумму только для того, чтобы она приехала в Израиль, охмурила твоего приятеля и выкрала папку. И что эта идиотка делает?
– Круглов смотрел на нас с Мариной, как адвокат на присяжных заседателей.
– Она в него влюбляется! В ней просыпаются муки совести, она уже готова рассказать ему об "ужасном заговоре" и провалить все дело! А тут передо мной сидит барышня, - он сделал жест в мою сторону, - ничем не хуже, и я думаю, что за разумную плату готовая сделать нам то же самое?

– Еще чего!
– фыркнула я.
– Ищите дураков в другом месте.

Круглов молча курил, я лениво потягивала минеральную воду из бутылки. Так прошли несколько минут. Наконец дверь распахнулась, и в комнату стремительно вошли Борик с охранником. В руках у них ничего не было.

– Где папка?
– нетерпеливо спросил шеф.

Вместо ответа Борик протянул записку. Круглов пробежал ее глазами и зло посмотрел на меня.

– Чей это почерк?
– спросил он.

На листке было написано:

"Где ты шляешься? Ведь сказала, что будешь на работе в четыре. Я ухожу. Папку забираю с собой, хочу пролистать ее дома на досуге. Может быть появятся какие-нибудь идеи."

Подписи не было.

– Не знаю, - я пожала плечами.

– Что?!
– взревел Круглов. С него мгновенно слетело показное спокойствие. Он нервными шагами зашагал по комнате, при поворотах задевая охранников, стоявших у стены.

Набегавшись, он сел возле меня и сказал:

– Ничего не надо мне говорить. Ваша помощь мне не понадобится. Эту записку написал Геллер. Мне знаком его почерк. Только непонятно, откуда у него ключи от сейфа в вашем кабинете. Вы же расстались...

– Да, расстались, - с вызовом сказала я, - просто ключи я не успела у него забрать.

– Поедешь с нами, - приказал Круглов.
– А она останется тут. Если через час папки не будет, вам обеим не жить. Говорю тебе совершенно серьезно. Так что моли бога, чтобы твой дружок действительно сидел дома и читал эту драгоценную папку. Уведите девицу и заприте ее наверху.

Марина заорала и стала биться в истерике. В одиночку дюжий парень не смог вытащить ее в коридор, и второй охранник пришел ему на помощь. Вдвоем они выволокли ее из комнаты.

– Иди, - приказал Круглов, - покажешь дорогу.

В путь мы двинулись на двух машинах. Первую - вишневый "кавалер-шевроле" - вел Борис. Я сидела сзади между двумя охранниками. За нами шел белый "лендровер" с Аркадием за рулем, Натаном рядом с ним и еще двумя громилами на заднем сиденье.

Если бы я могла молиться, то не знала бы, о чем просить Бога. Чтобы Дениса не оказалось дома? Или чтобы отдать им папку и освободить Марину? Мне не хватало фантазии. И так, и так выходило плохо.

Поднявшись на седьмой этаж в тесном лифте, куда мы едва вместились впятером, я глубоко вздохнула. Оглянувшись на дверь бдительной соседки Рахили Никитичны, я горько пожалела о том, что на этот раз она не стоит на своем боевом посту возле дверной цепочки.

– Звони, - шепотом приказал Круглов, - и чтобы никаких фокусов...

Я позвонила. Прошло несколько томительных секунд, и заспанный голос Дениса произнес:

– Кто там?

– Денис, открой, это я, Лера, - сказала я едва слышно, хотя мне хотелось заорать во весь голос: "Не открывай ни за что!"

– А, Леруня, - радостно послышалось из-за двери.

Что было потом, я помню весьма смутно, так как, увидев в дверном проеме четверых вооруженных полицейских, тихо-тихо сползла по стеночке и отключилась совершенно самостоятельно.

x x x

Сегодня я вновь проснулась в прекрасном настроении. Сквозь дымку еще не до конца отлетевшего сна, я услышала из кухни голоса. Так бывает: в первые минуты после пробуждения звуки имеют глуховатый тембр и воспринимаются как нечто иррациональное, частичкой еще не ушедших сновидений. Я лежала и лениво прислушивалась.

Из кухни выглянул Денис:

– Проснулась? Доброе утро, Лерочка.

Он исчез и через минуту появился с подносом в руках. На подносе дымилась большая чашка. Я почувствовала божественный аромат чая "Эрл Грей". За Денисом из кухни выскочила смеющаяся Дашка с криком:

– Ты забыл ложечку!

– Что происходит?
– спросила я недоуменно.
– Смотри-ка, просто королевские почести. Сегодня что, Пасха? Или международный женский день?

– Все-таки нахальная у тебя мать!
– сказал Денис, обращаясь к Дашке. У нее "восьмое марта" продолжается уже неделю, а она, видите ли, только сегодня соизволила обратить на это внимание.