Шрифт:
– У меня срочное дело к Борису Самсоновичу.
– Э-э… - глянул на Гордеева адъютант.
– Как о вас доложить?
– Старший следователь по особо важным делам Юкава.
– Сейчас спрошу.
– Адъютант потянулся к селектору.
– У меня тоже важное дело, - сварливо сказал Гордеев, сделав два шага к двери кабинета Чернавского.
– Майор, сообщите обо мне генералу немедленно!
Лось посмотрел на него как на деталь интерьера, тоже приблизился к двери.
– Вы подождете, милейший.
– Это вы подождете, милейший!
В приемную вошел Солома.
– О, здесь очередь?
Адъютант, переводивший неуверенный взгляд с одного посетителя на другого, встал из-за стола, взялся за ручку двери:
– Минуту, я доложу генералу о…
Гордеев сделал практически незаметный выпад пальцем, и закативший глаза белобрысый майор осел на пол.
Солома и Лось подхватили его на руки, усадили на диванчик, прислонив к спинке.
Лось пробежался глазами по экрану компьютера, по клавиатуре селектора, набрал какой-то номер.
Гордеев распахнул дверь и скрылся в кабинете Чернавского.
Генерал стоял у окна, выходящего в парк, и беседовал с кем-то по телефону. На стук двери он обернулся, произнес несколько слов и застыл, открыв рот.
– Привет, Бугор, - вежливо сказал Гордеев.
Чернавский - невысокий, полный, с пышной вьющейся шевелюрой - очнулся, облизнул губы.
– Гордеев?
– Неужели я так сильно изменился7
Генерал бросил взгляд на стол, где располагались селектор, подставка с карандашами и ручками, плоский дисплей и клавиатура.
Гордеев покачал головой.
– Не стоит пытаться, Борис Самсонович, охрана все равно не успеет. К тому же я пришел с мирными намерениями. Зачем вы отдали приказ ликвидировать команду?
Чернавский хотел было нажать на мобильнике какую-то кнопку, и Гордеев метнулся к нему, ускоряясь до почти полного исчезновения. Ловко выхватил мобильник из руки генерала.
– Извините, Борис Самсонович, это лишнее. У меня очень мало времени, поэтому извольте отвечать быстро и конкретно. Мы оба знаем, что происходит. Итак, вопрос первый: зачем? Вопрос второй: кому это понадобилось? Не верю, что лично вам.
– Ты… отсюда… не выйдешь!
– проговорил Чернавский сдавленным голосом.
– Выйду, - спокойно возразил Гордеев.
– К тому же я не один.
– Сколько б вас ни было… Вы не представляете, с кем связались.
– Так просветите.
Лицо Чернавского внезапно покрылось испариной, покраснело. Он схватился рукой за грудь, зашатался.
– Я… программ… коне…
– Что с вами?!
– Кретин… сунул нос…
– Куда, черт побери?!
– Не пове… - Чернавский сделал боком два шага к столу, рухнул на стул.
– Во… ды!
Гордеев поискал глазами графин, обнаружил начатую бутылку тоника, подсунул генералу. Но тот не отреагировал на "жест доброй воли". Расширившиеся, ставшие безумными глаза Чернавского остановились, жизнь ушла из них.
Гордеев дотронулся пальцем до шеи генерала, пульса не нащупал.
– Пся крев!
В кабинет заглянул Соломин.
– Ну что тут у вас? Помочь?
– Уходим!
Гордеев подтолкнул удивленного Виктора к двери, выскочил из кабинета сам.
– Вика сейчас будет, - доложил Юкава-Лось.
– Отставить! Сворачиваемся! Все объяснения потом!
Привыкшие повиноваться члены группы подчинились приказу без лишних вопросов. Однако за дверью приемной их ждал сюрприз.
Быстро идущий по коридору мужчина средних лет, одетый в бежевого цвета летний костюм, бросил на ходу Гордееву связку ключей:
– Подземная парковка, черный "Вольво S60", номер сто сорок шесть. Сесть и ждать!
Мужчина скрылся за дверью приемной.
Гордеев колебался ровно две секунды.
– За мной!
Они спустились в подвал здания, превращенный в парковку для автомобилей Управления, сели в красивый черный "вольво" с затемненными стеклами.
– Кто это?
– подал голос Соломин.
– Не знаю, - ответил Гордеев, прислушиваясь к своим ощущениям: на душе было тревожно, но не до паники.
– Вика ждет на улице, - доложил Сэргэх, закончив почти неслышные переговоры по мобильнику.
– Пусть уходит и ждет звонка. Где Корень?
– В местном отделении ДПС, объясняется с инспекцией.