Шрифт:
– Никак. Гипотез пока нет никаких.
Ивашура помолчал.
– Ну бывай.
– Выходит, гулять у Башни теперь зело опасно, – проговорил бесстрастный Рузаев, щуря глаза на показавшееся солнце. – Кстати, ветер переменился. Вчера он дул от Башни, а теперь дует к ней.
– Не хитри, дипломат, – буркнул Ивашура. – Все равно пойду один. А в дальнейшем действительно прекратим все подходы к Башне перед пульсациями.
Они стояли на вышке, торчавшей над березовой рощицей, которая не сбросила почему-то своего ржавого осеннего наряда. Рядом с вышкой располагались вагончики радиофизиков, а чуть поодаль бригада монтажников устанавливала конструкцию из зеркальных многогранников и ажурных полос.
– Локатор, – пояснил руководитель группы радиофизиков, заметив взгляд Ивашуры. – Вчера получили разрешение на монтаж. Когда начнем?
– Через полчаса, – сказал Ивашура. – Сергей Иваныч, как далеко распространяется электромагнитное поле Башни?
– Километров на сто двадцать. Это по данным недельной давности. В последнее время распределением плотности полей занимались студенты-дипломники, составили карты изолиний. Зайдите, поинтересуйтесь в вычислительном.
– Спасибо, зайду. Меня настораживает, что погода начинает портиться в районах, удаленных от Башни именно на сто – сто двадцать километров. Используйте для записи вертолеты авиаконтроля.
Глава 5
К определенной Ивашурой точке выхода к Башне его доставили на вертолете военные летчики. Один из пилотов, с уважением посмотрев на Ивашуру, обвешанного металлическими коробками и обкрученного ремнями и снарядами антенн, спросил:
– А правда, что Башня – машина времени?
– Кто вам сказал? – осведомился Ивашура, выпрыгивая из кабины на мерзлую землю.
– Да все говорят.
– Когда говорят все, трудно выделить истину из словесного сора. Вы знаете определение чуда?
Пилот смешался, оглянулся на товарища.
– Чуда?.. Вы знаете, как-то не…
– Так вот, чудо – событие, описанное людьми, услышавшими о нем от тех, кто его не видел. Так говорил Элберт Хаббард.
– Ага, понял, – кивнул пилот. – Испорченный телеграф?
– Не телеграф, а телефон. Башня может быть связана со временем, но наверняка это неизвестно.
– Ясно. Простите, еще вопрос. Башню построили пришельцы…
Ивашура фыркнул. Пилот, молодой парень, покраснел.
– Но так говорят…
– Не верьте, – серьезно сказал Ивашура. – Такие башни строят только пауки.
Он помахал пилотам рукой и направился к Башне, лавируя между кочками.
Идти сначала было легко, но через несколько сотен метров пошел бурелом, потом появились трещины, промоины, снег исчез, почва раскисла. Проверив по рации готовность лаборатории к приему информации, Ивашура передохнул и упрямо полез дальше, через землю, потревоженную недавней пульсацией Башни.
«Зона ужасов» дала о себе знать почти у самой стены Башни, примерно в полукилометре.
Сначала появилось ощущение, будто позади из-под земли вылез кто-то скользкий и недобрый. Ивашура знал, что кругом никого нет, но все же оглянулся. Ветер дул в спину, равномерный и сильный: по данным измерений, он дул к Башне со всех сторон! Выходило, что Башня засасывает воздух всей поверхностью стены, а иногда захватывает песок и более крупные предметы: камешки, ветки, машины, вертолеты…
Ивашура сказал в микрофон рации, что вышел к «зоне», и зашагал дальше, постепенно углубляясь в невидимую «зону ужасов».
Здесь, в непосредственной близости от стены, было тепло, верхний торфяной слой болота вздрагивал и пружинил под ногами, сквозь него во многих местах проступила черная дымящаяся вода, вызывая в памяти жуткие ассоциации с бездонной топью.
К ощущению постороннего взгляда стали примешиваться головная боль, болезненные ощущения в кончиках пальцев, заныли зубы. Ивашуре стало страшно, но страх был не его, не внутренний, а навеянный извне и потому особенно неприятный, неподвластный воле.
Потом появились «фантомы» – зрительные галлюцинации, избавиться от которых было невозможно, даже закрыв глаза. Вокруг поползли извивающиеся тени. Некоторые из них напоминали диковинных зверей, другие – странные машины, третьи светились ледяным дрожащим светом, превращаясь в удивительные светильники с абажурами в форме человеческих черепов.
Ивашура выбрался на широкую и твердую металлическую полосу – след мертвого выброса. Страх перерос в беспричинный ужас, стали мерещиться зубастые пасти акул и неведомых зверей. Башня превратилась в чудовищного чешуйчатого дракона, готового напасть сверху и проглотить человека целиком… Ивашура не выдержал и побежал к дракону, стараясь не подвернуть ногу и не упасть.
Металлическая дорожка вывела его к земляной складке, помогла вскарабкаться на крутой горб вспученной земли, и почти сразу же страх исчез, галлюцинации рассеялись, боль в голове затихла. Ивашура постоял с минуту на дрожащих ногах, упиваясь блаженным состоянием покоя и уходящего страха, присел на комель сосны, торчавший из земляной массы. Стена Башни излучала ощутимое тепло, пришлось снять шапку и расстегнуть полушубок.