— Слушай, Ходя, — рассеянно проговорил Кузьма, — зачем тебя вызывали в Управление во время нашего похода? Ты же в отпуске.

— Был, — коротко ответил безопасник и добавил: — Есть причина.

— «Зеркала»?

— Не только. Служба контроля засекла у границ Системы чужой корабль.

Кузьма вспомнил заинтересовавший его репортаж по информсети, встрепенулся.

— Я слышал, было короткое сообщение о чужаке. При чем тут ты, сотрудник безопасности?

— Как же в таком деле обойтись без нашей службы? А я в обойме твоего отца, которому поручили расследование.

— Значит, ты видел корабль?

Хасид кивнул.

— Что за корабль? Чей?

— Не знаю. Откуда-то издалека. Негуманы, похожи на огромных богомолов. Экипаж мертв. Остальное выяснится в ходе следствия. Там, между прочим, сейчас работает Гера.

— Вот как? — Кузьма присвистнул. — Мир тесен. Впрочем, чему удивляться, если он спец по внеземным формам жизни. Значит, и его вызвали по той же причине? Интересно было бы взглянуть на корабль поближе.

— Еще доведется. Туда сейчас никого не пускают, ни корреспондентов новостей, ни любителей острых ощущений, ни даже чиновников. История с гибелью экипажа выглядит довольно странно.

Пинасс аккуратно вписался в окно жилой сферозоны сто десятого яруса Строгинской грозди, без толчка сел на площадке общественного транспорта. Пассажиры спрыгнули на пол эллинга.

— Зайдешь? — посмотрел на браслет универсального инкома Кузьма: зеленые цифры показали среднесолнечное время — пять часов, что соответствовало семи часам утра по Москве.

— Если только на пару минут. Надо решить кое-какие проблемы. Но к обеду я полностью в твоем распоряжении. Дождись меня, и мы вместе отправимся к месту твоей дислокации, на Тритон. Думаю, к тому времени терминал для работы с Умником уже смонтируют.

Друзья подошли к жилому модулю Ромашина, однако дверь, вопреки ожиданию Кузьмы, не открылась. Ходя вопросительно посмотрел на него, и Кузьма хладнокровно сказал:

— Она заблокировала вход.

— Кто, жена?

— Вчера у нас состоялось объяснение, и мы решили расстаться. Но не пускать друг друга не договаривались.

— Ты серьезно?

— А ты сомневаешься?

— Вот почему я до сих пор не женился. Один старый человек сказал: жениться — значит наполовину уменьшить свои права и вдвое увеличить свои обязанности.

— Это кто же такой шибко умный?

— Очень древний философ Шопенгауэр. Ты разве с ним не согласен?

— Согласен, только его сентенция запоздала лет на триста. Черт, как же мне домой-то попасть? Не ломать же дверь.

— Позвони Але, пусть откроет.

— Не хочу. — Кузьма подумал и через инком связался со своим рабочим компьютером. — Гоша, ты сможешь сориентировать домового, чтобы он открыл дверь?

— Попробую, — отозвался инк голосом отца.

Через полминуты входная дверь в жилой модуль бесшумно разошлась лепестками диафрагмы, и друзья вошли в небольшой холл, носивший следы чьего-то присутствия. Во всяком случае, покидая дом, Кузьма оставил его почти в полном порядке, теперь же интерьер холла был изменен, а на его «мраморном» полу валялись окурки сигарет и смятые обертки от жевательной резинки.

Кузьма заглянул в гостиную и понял, что, пока он отсутствовал, к Але успела присоединиться новая компания друзей. Видимо, она посчитала его ночной уход окончательным и перепрограммировала домового, чтобы он не пускал бывшего мужа.

Заходить в гостиную, превращенную в кусочек джунглей, а тем более в спальню, Кузьма не стал. Оглянулся на оставшегося в холле Хасида.

— Пойдем поднимемся ко мне в кабинет. Я соберу вещи, мы отправим их рапид-почтой к отцу и позавтракаем где-нибудь в кафе. Все равно спать уже не придется.

— Ты оставишь дом ей?

— У тебя есть другое предложение? Поживу пока у отца, он поймет, потом что-нибудь придумаю.

Из туалетной комнаты в коридор вывалился осоловелый длинноволосый молодой человек, застегивая на ходу уник, вытаращился на друзей.

— А вы что здесь делаете?

Кузьма и Хасид переглянулись.

— Хочешь, я их отсюда аккуратно выставлю? — предложил безопасник.

— Я уже это делал, — усмехнулся Кузьма. — Как видишь, не помогло. Выгони черта в дверь, он влезет в окно. Пошли.

Они двинулись к лестнице на второй этаж. Приятель Алевтины попытался было их задержать, и Хасид, не останавливаясь, щелкнул его в нос снизу вверх, так что тот охнул и отступил, хватаясь рукой за нос. Из глаз парня потекли слезы.

Собрав кое-какие личные вещи в сумку, Кузьма попрощался с Гошей, заблокировал дверь в кабинет, и они спустились вниз, где в холле наткнулись на четверых парней и трех девиц в ярких костюмах по моде «полный отпад». Из-за их спин вышла раскрасневшаяся Алевтина в облегающем тело «змеином» платье, и по лихорадочному блеску ее глаз Кузьма понял, что она одурманена дымом кайфьяноса.