Капитан, не меняя выражения лица, оглядел Мирослава маленькими чёрными глазками.

– Документа ес?

– Разумеется, есть, – сухо сказал Веллер-Махно. – Сейчас покажу. А от кого поступил… э-э, сигнал, что мы занимаемся… э-э, незаконным промыслом?

– От местыны населени, – веско сказал участковый.

– Да где же вы видите местное население? – удивился Дядька, ткнул пальцем в сопки. – Здесь вокруг на десятки вёрст никто не живёт. До Энурмино.

– С вами должны быть проводники.

– Есть проводники, два охотника из Энурмино, они на берегу.

– Вот они и заявили.

– Чушь какая! – взорвался Дядька. – Как они могли заявить, если у них нет ни рации, ни мобил с выходом на спутник?

Мирослав открыл рот, собираясь поддержать Сергея Степановича, но заметил предупреждающий жест Натальи. Наклонился к ней.

– Здесь что-то не так, – едва слышно проговорила девушка. – Он прилетел не для инспектирования побережья.

– А для чего?

– Кому-то захотелось проверить, не открыли ли мы ещё что-нибудь, кроме Опухоли.

– Ты о чём?

Капитан, бегло просмотревший бумаги и документы геологов, сунул их Веллеру-Махно, обратил свой непроницаемый взгляд на пилота:

– У вас есть разрешение на полёты?

– Какое разрешение? – не поняла Наталья.

– Здесь граница, – с непоколебимой назидательностью сказал инспектор, – стратегическая зона, однако. Для полётов нужен пограничный допуск.

– Есть у меня допуск, – пожала плечами девушка.

– И разрешение администрации района.

– Впервые слышу, что для работы здесь требуется разрешение местной администрации.

– В таком случае вам необходимо слетать в посёлок Лаврентия и взять разрешение.

– Э, служивый, – вмешался в разговор Веллер-Махно, – все необходимые для работы формальности соблюдены. Наше руководство не первый десяток лет посылает экспедиции на север, к побережьям морей, и знает, что для этого необходимо.

– Надо разрешение! – отрезал участковый. – Собирайтесь, полетите с нами.

– До Лаврентия больше ста километров! – возмутился Мирослав. – Это сколько же лишней горючки спалим?

Капитан посмотрел на него.

– Вы изучаете тот объект в заливе?

– Ну, я.

– Вам тоже надо разрешение на исследования.

Геологи переглянулись.

– Послушайте, любезный… – начал раздосадованный Веллер-Махно.

– Собирайтесь, – бросил капитан, кинув взгляд на макушку Опухоли, торчавшую над обрывом.

– Вот тебе разрешение! – по-мальчишечьи запальчиво сказал Мирослав, сделав неприличный жест. – Связывайся с нашим руководством и требуй, а к нам не приставай, не мешай работать!

Стало тихо.

Капитан глянул на раскрасневшегося Кожухина, на замолчавших геологов. Глаза его сузились, рука потянулась к кобуре пистолета.

Химчук и Дядька одновременно сделали шаг к Мирославу. Помедлив, то же самое сделал Веллер-Махно, проговорил мрачно:

– Вы тут не командуйте, капитан. Мы свои права знаем и, если потребуется, в суде докажем. Претензии к нам есть? Природу мы загрязняем? От кого-нибудь прячемся? Делаем что-либо недозволенное? Нет и нет! Мы выполняем свою работу. Вот и вы выполняйте свою, а нам действительно не мешайте. Мы тоже можем позвонить, кому следует, и доложить о вашем самоуправстве.

Снова стало тихо.

Капитан покачал перед носом начальника экспедиции заскорузлым пальцем с чёрным ногтем.

– Многа болтаисса, гражданин.

– Так у нас же демократия, – ухмыльнулся Дядька.

Инспектор повертел головой, глядя на палатки, контейнеры, ящики с оборудованием, потом отвернулся и зашагал к своему новенькому вертолёту, не сказав больше ни слова. Влез в кабину.

Вертолёт взвыл винтами, прыгнул в небо, сделал круг над лагерем и унёсся в сторону залива.

– Интересно, кто его больше напугал? – хмыкнул Химчук, вытирая руки ветошью. – Ты, Степаныч, или ты, Аркадьич?

Дядька рассмеялся.

– Я ж только про демократию напомнил. Не про диктатуру же, мать порядка.

– Зря напомнил. Демократия нуждается в бардаке больше, чем диктатура в порядке.

– Да-а? – чрезвычайно удивился старый геолог.

– Да-а, – передразнил его Химчук.

– Я не знал. А что касается этого служителя закона, то у него даже рожа позеленела. Интересно, вытащи он пистолет, что бы мы стали делать?

– Утопили бы, – серьёзно сказал Химчук.

Наталья засмеялась.