Сейчас, помешивая варево в котле, он сообщил, что ужин готов, но я уговорила его немного отложить трапезу. Коли Эмерсон начал с одноклеточных, то ему потребуется время, чтобы добраться до приматов. Рабочие-египтяне, радуясь моему появлению, затеяли со мной веселый разговор. Но уже скоро усы Хамида повисли еще тоскливее прежнего, а речь утратила смысл. Неважно, что у повара на голове – белый колпак или тюрбан, он не стерпит, если любовно приготовленные им кушанья перестоятся. Сжалившись над беднягой, я отправилась собирать едоков.

Эмерсон куда-то подевался. Рамсес сидел один и усердно строчил в блокноте.

– Лекция окончена?

Рамсес кивнул:

– Папа объявил перерыв. Я задал еще не все вопросы, но он сказал, что уже исчерпал свои знания по данной теме.

– Зато твои, видимо, сильно обогатились...

– Должен признаться, – отвечал Рамсес, – мне еще трудно представить, как протекают некоторые процессы. Если они и осуществимы, то чрезвычайно утомительны. Я попросил папу начертить пару схем, но он отказался. Может быть, ты?..

– Нет.

– Папа настаивал, что эти темы не должны подниматься в беседах, так как в нашей культуре на них наложено табу. На мой взгляд, это странно. Насколько я знаю, другие общества подходят к вопросу иначе. Относительные культурные ценности...

– Рамсес! Давай не отвлекаться на относительные культурные ценности. Не мог бы ты сосредоточиться на более насущных проблемах?

– Например?

– Например, на ужине. Хамид уже накрывает стол и сильно огорчится, если еда остынет. Приведи мистера Фрейзера и мисс Дебенхэм. Отца я позову сама.

Эмерсона я отыскала на крыше, где он, уподобившись сфинксу, хмуро смотрел на звезды. Я поздравила его с успешным уроком, он взмолился в ответ:

– Больше об этом не заговаривай, Амелия. Хватит с меня!

А я-то воображала, что Эмерсон обожает беседовать с сыном по душам!

Ужин удался не слишком. Рамсес то и дело заглядывал в свои записи и поминутно задавал вопросы, чем действовал Эмерсону на нервы. Энид игнорировала Дональда и обращалась в основном к Рамсесу. Зато блюдо «кавурмех» получилось восхитительным, хотя от перца пылал рот.

– Почему вы не вышли к брату? – спросила я Дональда. – Наверняка ведь слышали его голос.

– Слышал, – неохотно подтвердил Дональд.

– И не откликнулись на зов крови?

– Было бы странно, если бы после стольких старании избегать его я в одночасье передумал.

Упрямо обращаясь к одному Рамсесу, Энид сказала:

– Трусость, знаешь ли, не всегда выражается в дрожащих коленях, испарине на лбу и... И так далее. Нежелание посмотреть в лицо правде – еще большая трусость!

От подобных заявлении атмосфера за столом веселее не становилась.

На помощь Эмерсона тоже нечего было рассчитывать. Обычно после удачного рабочего дня он радостно расписывает свои достижения и планы на будущее, а в этот раз словно язык проглотил. Неужели обиделся на меня? Это же несправедливо! Щекотливую тему, между прочим, поднял Рамсес, я же лишь поступила так, как и подобает нормальной матери. Но сколько я ни старалась растормошить Эмерсона, спрашивая о руинах храма, ответа не было.

Зато Рамсес, как и следовало ожидать, был очень даже расположен к болтовне. Нашему вниманию была предложена экзотическая мешанина из египтологии и свежего увлечения интимной стороной жизни. Наш отпрыск упорно зазывал Энид к себе в комнату, суля откровения из области египетской грамматики.

В конце ужина Эмерсон буркнул, что на следующий день поедет в Каир.

– У рабочих выходной. Я ничего не потеряю. Рассчитываю на вас, мистер Фрейзер, стерегите Рамсеса и дам.

– Надеюсь, ты не числишь в последней категории меня? Я с тобой!

– Прости, Пибоди, за неточность. Я надеялся, что ты тоже останешься и будешь нести караул. Ты ведь стоишь сотни мужчин!

Такая чудовищная лесть была настолько не в духе Эмерсона, что я разинула рот, но не нашлась что ответить. На помощь пришел Дональд:

– Можете положиться на меня, профессор. Я исполню свой долг, поможет мне миссис Эмерсон или нет. Даже закоренелый трус рад погибнуть, защищая слабых.

Рамсес и Энид дружно встрепенулись. Девушка тотчас объявила, что ей не терпится заняться грамматикой. За парочкой увязалась и Бастет, предварительно куснув Дональда за ногу – в порядке профилактики.

Ночь было решено провести на крыше дома, чтобы не опоздать на первый поезд. Эмерсон сел заполнять на сон грядущий свой археологический дневник, я сортировала и снабжала ярлычками наши находки. Время от времени я отрывалась от своего занятия, поднимала глаза и видела, что муж сидит неподвижно, дырявя взглядом чистую страницу, словно его мысли заблудились где-то далеко-далеко.