Очнулся Алиссон там же, на гладкой поверхности седла. Ноги дрожали, во рту пересохло, сердце колотилось о ребра, хотелось прилечь и закрыть глаза. Те же ощущения владели и Кемпером, разве что в меньшей степени.

– Хватит экспериментировать! – буркнул летчик, глотнув из фляги. – Я тебе не подопытный кролик, а эта зверюга не умеет рассчитывать дозы своего психованного излучения.

– Ты прав. И все же мы с тобой сделали сенсационное открытие: суперзавры отзываются на мысли человека! А значит, контакт с ними возможен. Если удастся… – Норман не договорил.

Видимо, не получив ответа, какого он ждал, Тихоня поднял голову к небу, и над пустыней прокатился леденящий душу клич, в котором смешались орлий клекот, волчий вой, бас органа, вопль трубы, тремоло сверчка и визг раздираемого железного листа!

Исследователи не помнили, как они спустились с крупа суперзавра и ударились в бега, пока не удалились на приличное расстояние. Остановились, с трудом переведя дыхание, уняли дрожь в руках и ногах, сделали по глотку виски.

– Carmen horrendum [13] , – прохрипел Алиссон, пряча флягу.

– Это уж точно, – поддакнул Кемпер, не знавший латыни. – Орет он знатно. Рассердился, наверное.

– Скорее пожаловался сам себе на нашу тупость. Ведь явно хочет что-то сообщить, а мы не воспринимаем. Голова трещит… Наверное, не совпадают спектры излучений наших мысленных сфер. – Алиссон оживился. – Хорошо бы попробовать поговорить и со Стрелком.

Кемпер посмотрел на ворковавших сверхдраконов – Стрелок подполз к Тихоне и тыкался мордой в гребень на его шее – и сделал еще один глоток.

– Благодарю покорно! Тихоня ему сейчас нажалуется, того и гляди – лучом своим поджарит. Хочешь – лезь один, если жить надоело, а мне ни к чему знать, о чем думает дракон.

– Познавать – это радость для того, в ком воля льва [14] , – проговорил рассеянно Алиссон. – Я, пожалуй, рискну влезть на Стрелка… завтра.

Кемпер засмеялся, хлопнул друга по плечу и направился к лагерю, бросив через плечо:

– Пошли домой, лев, потом поговорим.

– Значит, по-вашему, они читают мысли людей? – спросил скептически настроенный доктор Хойл, переглядываясь с коллегами, среди которых, кроме Тиммери, находились крупные ученые – зоологи, физики, биологи, ксенологи со всех концов света.

– Jpso facto [15] , – спокойно произнес Алиссон. – Скорее не читают, а воспринимают мысленные образы. Читать – значить, понимать язык, а драконы слишком далеки от всего земного, чтобы выучить язык. Нет, они чувствуют наши мысленные движения и пытаются ответить, передать свои образы, но, боюсь, вряд ли мы поймем их, воспримем сообщение.

– Почему?

– Не берусь утверждать это априори, но диапазоны мысленных излучений человека и панспермита могут не перекрываться полностью, в таком случае передачи всегда будут сопровождаться шумом…

– Спасибо, понял.

Координационный совет заседал в одной из военных палаток лагеря, достаточно теплой и просторной. Среди присутствующих находился и адмирал Киллер, олицетворявший собой силы безопасности лагеря и службу сохранения секретности исследований, хотя на полигон и были допущены ученые из многих стран.

После того памятного раза, когда панспермит Тихоня-Равана «заговорил» с людьми, Алиссон и Кемпер уже дважды совершали восхождения на живые горы суперзавров, в том числе и на Стрелка-Индру, и оба раза воспринимали их мысленные – ксенологи предложили термин – пси-передачи, хотя понять в них ничего не смогли. Контакты были больше эмоциональными, чувственными, чем информационными, что породило в среде ученых массу дискуссий, считать ли панспермитов разумными существами, пусть и негуманоидного типа, или же «умными» животными, предрасположенными к приручению или дрессировке. Споры шли и вокруг сути термина «разум», в результате которых оппоненты нередко обвинялись в отсутствии такового.

Алиссон в спорах не участвовал, но имел свою точку зрения, основанную на идее Кеннета, который продолжал возиться со скелетом древнего суперзавра. Идея состояла в том, что скелет выполнял несколько функций, среди которых опорная и двигательная были не главными, главной же была роль хранилища мозга! Не костного мозга, а подобного тому, который у человека помещался в позвоночнике и в голове.

– То есть ты хочешь сказать, что панспермиты обладают колоссальными запасами нервного вещества, – сказал ошарашенный Алиссон, будучи в гостях у Кеннета. – И в то же время этот «длинный» мозг не является носителем интеллекта.

– Абсолютно справедливо. Этот мозг нужен панспермитам для иных дел, кои нам еще предстоит выяснить.

– А Тиммери считает, что старый дракон сдох, а труп его усох и фоссилизировался [16] .

– Тиммери мыслит стереотипами, как и большинство стариков, но мы-то с тобой помоложе…

– … доктор Алиссон? – услышал Норман и очнулся.

– Что, простите?

К нему обращался коротышка Хойл. Физик выглядел усталым и помятым, но в глазах его блестели живой, острый ум и проницательность.