– Найму сиделку, – сказал, проглотив последний глаз у яичницы, и направился к телефону.

«Чистая победа», – отметил Родион и с уничтожающим предчувствием коварно взглянул на свою порцию завтрака.

– Главное, не раскисай, – говорил Виталька, вваливаясь в квартиру с большим пакетом в руках. – Бывает, знаешь, и хуже.

И сразу же отвел взгляд от Родионова лица, точно не веря в свои слова. Пашка с Артемом неудобно перемялись с ноги на ногу. Они пытались вспомнить те случаи среди своих знакомых, когда, действительно, дела со внешностью обстояли хуже. Но что-то с памятью у них случилось: на ум ничего не приходило.

Родиона очень обрадовал визит друзей, поскольку становилось нестерпимо скучно в обществе с Алисой, которая со вчерашнего дня стала какой-то молчаливой и задумчивой. И есть не просила.

– Ну как там, на воле? – с ностальгией спросил Родион у товарищей, пока те пытались уместиться в маленькой прихожке, раздеться в ней и одновременно не задеть никого локтями.

– Что ты называешь волей? – удивился Виталя, двинув нечаянно Павлика по затылку, когда пытался повесить на вешалку куртку. – Школу? Поражаюсь, как там до сих пор учителя не догадались решетки на окна повесить.

– А ты им подскажи, – посоветовал Артем, склоняясь над своими ботинками. Точно в Пашкину спину лбом уперся.

Павлик согласно хмыкнул, а заодно и спину потер там, где голова Артема впечаталась. Кстати, локоть сразу же впился в Виталькин бок.

– Нельзя, – задумавшись, сказал Виталик. Он, не ожидая покушения на него различных локтей, отшатнулся в сторону от Павлика и наступил на разувшегося уже Артема. – Они же меня первого за них и посадят. Вроде как в клетке. А сверху табличку повесят «Виталиус Дикариус – подходить к клетке ближе пяти метров опасно».

Все рассмеялись. Да, Виталику такая табличка вполне подошла бы. Задыхаясь от приступов смеха, Родион пригласил друзей в зал. А они и не против были.

– Тут тебе мамка что-то собрала, – протягивая одной рукою пакет, а второю потирая ушибленный бок, сказал Виталя. – Говорит, вдруг тебя в больницу положили.

– Не дождутся, – гордо возразил Родион, вспоминая, как наивные врачи в прошлом году пытались такое дело устроить. Но он им лучше устроил. Теперь в больницу не зовут, говорят, дома лечитесь. А Родиону и лучше: что он в больнице забыл? Ни телевизора, ни видака, ни центра. И стены тоскливо-зеленой краской покрашенные. Словно опять в школу попал, только с одними учителями, без одноклассников.

– Все равно бери, не обратно же его нес... Опс! – остановился наполуслове Виталя, и Родион еле избавил пакет от позорного падения на пол.

Артем сразу как-то закашлялся, а Павлик проронил что-то похожее на «ничего себе». Родион удивленно заглянул в комнату, ожидая увидеть по крайней мере зеленых человечков с антенками, рассекающих по комнате на персональных малиновых тарелках, а там оказалась только квартирантка на персональной коляске. Родиона передернуло при виде этого средства передвижения.

– Ничего, – постарался сгладить негативное впечатление своих друзей мальчик, – она нам не помешает. Я ее сейчас в другую комнату отправлю.

Виталя, как завороженный стоя в дверях, не сразу понял смысл последней фразы. Она пробивалась в сознание медленно, как сквозь кисель, а когда, наконец, достигла своей цели, как водой окатила. Мальчишка быстро развернулся и сам отправил своего друга в другую комнату, продвигаясь туда вместе с ним.

– Зачем отправлять? Или ты боишься, мы отобьем твою девчонку? – попутно шипел он так, чтобы в зале его не было слышно. По глазам Родион видел: Виталя не против был бы отбить.

– Не девчонка она мне. Родственница, – ошарашенно промямлил он.

– И ты скрывал такую классную родственницу? – уже с обидой в голосе спросил Виталя.

Классную? Родион не поверил своим ушам. Он на всякий случай заглянул в зал. А, вроде, и ничего. Если не вспоминать, сколько бед она ему принесла, совсем даже ничего. Жалко за Пашкой с Артемом плохо видно.

– И не познакомит, а еще другом зовется, – укорял Виталька на ухо. – Хоть скажи, как зовут ее.

– А... – мальчик замялся, забыв от неожиданности ненавистное имя. Вместо этого вырвалось, – так она ж не ходит.

– Что, совсем? – удивился друг. Родион, все еще не отрывая взгляда от девчонки, кивнул. – Дела, – резонно заметил Виталя и тоже молча уставился мимо коротко стриженных затылков друзей.

Звонок в дверь неожиданно прервал эстетическое любование друзей. «Я же говорил, он всегда не вовремя», – подумал Родион про звонок и отправился открывать дверь. Обилие обуви в прихожей затруднило продвижение вперед, но мальчик все же добрался до своей цели и повернул ручку.

Он стоял и спрашивал сам себя: «Зачем только я так рвался сюда?»