Шрифт:
На скамье уютно устроились трактирщица с вышиванием на коленях и Чизи с недовязанным чулком. Обе с одобрением наблюдали за Шаунарой. «Дура-ведьма», натянув подол на колени, расположилась прямо на полу, на наррабанском ковре. Левой рукой притянула к себе принцессу, правой – обняла за плечи принца. Рядом примостился толстый старый пес, облезлый и вообще не дворцового вида. Подняв морду и опустив левое ухо, пес недоуменно внимал песенке о лихом моряке, который бодро подплывал к родному берегу на плоту из обломков судна. Как и тогда, в «садике», Айрунги понял, что Шаунара складывает незамысловатую балладу прямо сейчас, слово за словом:
«Подумаешь, от моря —Еще один урок!Такое знаем гореИ вдоль и поперек!Коль лодка утонула —Греби на том, что есть...»Но тут плывет акула,Беднягу хочет съесть.«Не ешь меня – я высох,Как старая тарань!Жена на берег вышла —Туда, акула, глянь!Сама смотри, рыбешка,Каков на ней жирок:Что сдобная лепешка —И вдоль и поперек!Ну, прям тебе на радостьКрасотку разнесло!А от меня вся сладость —По челюсти веслом!»И глупая акулаПомчалась по волнам,Кусалку распахнула...И пузом в берег – блям!«Что скуксилась, акула?Земля тебе не впрок?Да чтоб тебя раздулоИ вдоль и поперек!..»Повернув голову, Шаунара заметила стоящего на пороге мужчину и оборвала песню. На ее замкнувшемся лице не было смущения – только недовольство знатной дамы, которую побеспокоил некстати явившийся слуга.
Чизи и Юнфанни, поджав губы, вцепились в рукоделие, как тот моряк из песенки в плывущую по волнам мачту. Они не произнесли ни слова, но холодное отчуждение лентой тумана проплыло по комнате над головенками насупившихся детишек. Даже толстый пес перестал стучать хвостом по полу.
Айрунги был посторонним. Ему не доверяли и не собирались делить с ним веселье. Мол, чужак, он чужак и есть, не всякая травка на нашем каменистом берегу приживается.
Это не устраивало матерого авантюриста. Чизи – нянька королевских детей, то есть особа, чье расположение необходимо завоевать. Юнфанни первая встречает приезжих и, стало быть, первой узнает известия «с того берега». А Шаунара... Айрунги не мог объяснить себе, зачем ему нужна вредная ведьма, но ссориться с ней не хотелось.
Людей сближают сплетня, совместное перемывание косточек соседям, азартное обсуждение новостей. Одну новость, просто потрясающую, Айрунги только что удалось подслушать. Как заохают сейчас эти дамы!
Но сначала надо удалить из комнаты детей.
Айрунги решительно пересек комнату и, не обращая внимания на женщин, остановился перед Литагаршем.
– Мой принц, – сказал он веско, – я только что напал на след чудовищного заговора!
Мальчишка вскинул голову – недоверчиво, но заинтересованно.
– За садовым павильоном, возле обрушившейся беседки, – с мрачной загадочностью произнес Айрунги, – есть яма. В этой яме некие коварные злодеи спрятали три похищенные из дворцовой библиотеки книги: «Грамматику», «Численник» и «Землеописания». И завалили камнями. Имена заговорщиков мне установить не удалось, но цель их ясна: чтобы лишенные учебников принц и принцесса выросли темными невеждами – на потеху и поношение не только окрестным правителям, но даже собственным слугам!
– Какие черные замыслы! – округлила глаза Чизи.
Литагарш разочарованно дернул плечом. Его сестра возмущенно поджала губки, став очень похожей на свою мать.
– Чтобы негодяи не торжествовали, – так же серьезно продолжил наставник, – принц отправится в сад и спасет учебники. Полагаю, ясная госпожа соизволит помочь брату.
– Соизволит, – многозначительно подтвердила нянька. – Еще как соизволит! Бегом в сад побежит!
– На то слуги есть, чтоб камни ворочать, – вяло попытался возразить Литагарш.
– Мой принц, – впервые усмехнулся Айрунги, – да разве можно доверять слугам, когда речь идет о заговоре? Нет, это уж придется самому...
С фальшиво-независимым видом Литагарш направился к двери, на ходу бросив облезлому псу:
– Пошли, Тяв-тяв!
Асмита последовала за братом с таким видом, словно ни про какие учебники знать не знает, а просто идет в сад подышать воздухом.
Перед дверью Литагарш задержался, явно собираясь выразить протест. Но Айрунги заговорил, опередив мальчика:
– Скоро обед. Если принц не успеет растаскать камни до того, как все сядут за стол, придется пожертвовать трапезой. Борьба с заговорщиками важнее, чем камбала под крабовым соусом и медовый пирог с грушами.
Дверь свирепо хлопнула.
– Успеют, – уверенно сказала Чизи. – Ради медового пирога с грушами Литагарш не то что собственный завал – дворец по камешку раскатает!
– Знаю, – усмехнулся Айрунги.
Вот сейчас, пока женщины развеселились, пока он для них ненадолго стал своим, надо сказать новость, чтоб забыли о недоверии к чужаку «с того берега».