– Рекламу можешь не зачитывать. Что значит - охотничья лицензия?

– Человек Форрестер, на тебя выдана охотничья лицензия. Лицензент Хайнцлихен Джура де...

– Ты уже говорил. Теперь помолчи-ка.

Форрестер задумчиво посмотрел на инджойер, принцип работы которого предельно ясен: дистанционный терминал ввода-вывода, связанный с сетью общих программ. Он оснащен приспособлениями, служащими то карманной флягой, то походной аптечкой, то косметическим набором. Он напоминал палицу или скипетр шута. Форрестер настойчиво убеждал себя, что разговаривать с палицей так же естественно, как говорить по телефону. Но на другом конце провода возле трубки находился человек... или голос человека, записанный на пленку... В любом случае, он не должен замечать данной неестественности. Форрестер сдержанно произнес:

– Ничего не понимаю. Я даже не знаю людей, которые звонили мне.

– Человек Форрестер, привожу список звонивших вам лично. Тайко Хирониби: мужского пола, дендрит-конфуцианец, аркадианист, пятьдесят одно прохождение, шесть футов один дюйм, организатор политического бизнеса. Он захватит свой завтрак с собой. Энде Бенсен. Женского пола. Универсалийка. Триммер-аркадианист, двадцать три заявленных прохождения, пять футов семь дюймов, надомница со стажем, дело не указано. Поцелуй прилагается.

Форрестер не знал, чего ожидать, но был приятно готов ко всему.

И он на самом деле получил поцелуй, что привело его в замешательство. Целующих губ видно не было. В воздухе затрепетал легкий аромат дыхания, затем последовало прикосновение к его губам - теплое, мягкое, влажное и сладостное.

Удивленный, он потрогал пальцами свои губы.

– Черт, как ты это сделал?
– закричал он.

– Сенсорная стимуляция через осязательную сету человек Форрестер. Ты примешь Тайко Хирониби?

– Вообще-то, - начал Форрестер, - откровенно говоря, не знаю. О черт. Возможно, да. Пригласи его войти... Погоди. А не следует ли мне одеться?

– Ты хочешь получить другую одежду, человек Форрестер?

– Не сбивай меня. Подожди, - сказал он сердито и растерянно. Он поразмышлял с минуту.
– Я не знаю, кто такой Хиро как его...

– Тайко Хирониби, человек Форрестер. Мужского пола, дендрит-конфуцианец...

– Заткнись!
– Форрестер тяжело дышал. Внезапно инджойер в его руках зашипел и окатил его стремительно подсыхавшей жидкостью.

Форрестер почувствовал некоторое расслабление. Он порадовался за быстрое действие транквилизатора, но не одобрил положение, что машина сама прописывает и "насильно" раздает лекарство.

– О Боже, - охнул Форрестер.
– Неужели мне так важно, кто он такой, этот Тайко? Вперед. Зови его. И поторопись с завтраком, понял?

– Ты подходишь!
– закричал Тайко Хирониби.
– Лучше не бывает. И такой черепной индекс! Ты выглядишь... умопомрачительно! Я не могу подыскать слов и эпитетов. Ты, похоже, умница. Но большой повеса.

Чарлз Форрестер серьезно, но радушно указал на стул.

– Присаживайтесь. Не знаю, что вы намерены предложить, но тем не менее я готов обсудить это. Замечу, что японца со столь характерной внешностью вижу впервые в жизни.

– Серьезно?
– гость явно находился в смущении. И он совсем не был похож на японца: коротко постриженные волосы с золотистым оттенком, голубые глаза.
– Они тут здорово научились менять внешность клиентам, извиняющим тоном произнес он.
– Вполне вероятно, что раньше я выглядел совсем иначе. Скажи, я первый, кто пришел к тебе?

– Ты пришел до того, как я успел позавтракать.

– Превосходно! Это действительно превосходно! Приступим к делу. Мы все загниваем, запомни это хорошенько. Люди - обычные овцы, и они знают, что их экспроприируют. Но пытаются ли они что-либо предпринять? Нет, да проступи на них пот! Они отсиживаются и наслаждаются этим. Поэтому и возникло Общество Нед Луд. Чарли, я не в курсе твоих политических убеждений...

– Я привык считать себя сторонником демократической партии. По ключевым вопросам.

– Забудь. Сегодня это не имеет значения. Разумеется, я официально зарегистрированный аркадианист, но многие "граждане" относят себя к триммер-оппозиции. И возможно, - он подмигнул, - возможно, их убеждения еще радикальнее, чем мои. Понимаешь? Мы завязли все. Завяз дружно. Обстановка влияет на всех и каждого. Если ты растишь детей с помощью машин, то неизбежно из них получаются, по меньшей мере, рьяные поклонники машин. Поэтому...

– Эй!
– настырно рявкнул Форрестер, глядя на стену. Приблизительно в том же месте, где исчезла кровать, диафрагма снова начала раскрываться. Она извергла из себя накрытый на двоих стол: на одной стороне стоял завтрак Форрестера, а на второй только чистые приборы.