* * *

Вечером оделся парадно. Хоть и гардеробец оказался не ахти, к счастью захватил щегольскую пеструю рубашку, привезенную в подарок Дондерфером, кажется с Гаваев. Надев серые джинсовые брюки, ни разу до этого не надеванные - уж слишком мальчишескими они мне казались, да летние дырчатые туфли, я причесался и, чувствуя себя молодым и стильным, выступил из комнатки. Кстати сказать о комнатке - небольшой, уютной, с окошком, распахнутом в вечернее небо.... надо бы как-то умолить хозяев, чтобы разрешили пожить здесь... ну хоть сколько-нибудь!

Луната была уже готова, одета в длинный джинсовый сарафан, черные ведьминские кудри подобраны и подколоты, открывая тонкую светлую шею и легкий овал подбородка. А Божедар все еще копался, препираясь с женой: он хотел идти с "крыльями навыпуск", а она требовала обратного, утверждая, что при такой линьке, все получат свою порцию перьев в тарелку. Пришлось ему надевать просторную, явно домотканую рубаху-балахон с двумя продольными застежками с крупными пуговицами на спине. Дениска, в отличие от папы, пошел с крылышками навыпуск, они задорно топорщились из прорезей оранжевой рубашонки.

Всю дорогу я умилялся, глядя на семейство, не забывая обозревать и живописные окрестности. Ах, как удобно и хорошо было устроено это заповедное общежитие!

Жилище Рэма оказалось высоким, просторным домом с парой летних навесов-веранд, лишенном каких-либо внутренних перегородок и комнат. Встречать нас вышло все семейство кентавров - уже знакомый мне Рэм с ослепительной улыбкой, Марта - изящная, вся светленькая, будто выточенная из слоновой кости, и сынишка Никита, примерно возраста Дениски, с копной каштановых кудрей. Ребята бурно обрадовались друг другу и тут же сбежали от взрослых.

Я чинно представился Марте, с блаженной улыбкой глядя на нежное создание в необычном сарафанчике, оставляющем открытыми тонкие стройные ножки с коричневыми копытцами.

Под ближайшим навесом дымил самодельный мангал, у него стоял известный мне Розик, а так же еще пара человек. Божедар повел меня знакомиться. Высокий худощавый молодой человек лет тридцати пяти, с волосами до плеч и очечками в тонкой оправе, оказался музыкантом Дмитрием; квадратный, жилистый, все время улыбающийся Степан, являлся, кажется, корейцем, невесть как попавшим в эти края. По-русски он знал слов пять, кои немедленно мне и перечислил: "Холосё, Пускин, ськоко мозно и купаца буим". Тем не менее, меня заверили, что хоть он и не говорит на великом могучем, но все прекрасно понимает, и проживает в лесном сообществе уже второй год.

Третий - наголо бритый юноша с четками звался Кириллом, и вероисповедание имел буддистское. Больше пока никто не подошел. Все, кроме Кирилла, и Розика угостились моими сигаретами; при помощи специального приспособления, Кирилл свернул себе папироску и выдохнул струйку ароматного, сладко-цветочного дыма. Розик же оказался некурящим.

– Ну, как вам здесь?
– поинтересовался Дима, ловко устраивая сигарету в углу рта и продолжая нанизывать на шампуры крупные куски мяса, вперемешку с овощами.

– Не однозначно, знаете ли, - развел я руками, Божедар тем временем принес легкие плетеные стулья.
– Привыкаю пока что. А вы как себя чувствовали, когда сюда попали?

– Нормально, а что такого? Розик, поищи пластиковую бутыль с дырками, где-то я ее оставил.

– Ага, - он живенько снялся со стульчика и унесся в дом, откуда доносилась негромкая музыка и женский смех.

– Пива принести?
– спросил Кирилл, туша папироску в консервной банке.

– А то!
– усмехнулся Дима.

– Послушайте, - продолжал я гнуть свое, - и что, вас совсем ничего не удивило? То есть, совсем никто?

– А чего такого удивительного? Подайте пепелярку, если не трудно.

– Да, конечно, - приподнявшись, я протянул ему банку. Божедар, вытянув ноги, мечтательно рассматривал первые звезды, лениво отмахиваясь от редких мошек.

– Чему, в сущности-то удивляться?
– Дмитрий закончил нанизывать мясо и разложил шампура на мангале, - можно подумать, никто никогда не слышал о кентаврах или крылатых людях. Можно говорить, что это сказки, там мифы, но ничто на лысом месте-то не произрастает. Что мы, в сущности, вообще знаем о народонаселении нашей планеты? Да ничего особенного, вон, в пампасах чуть ли не небоскребы находят, а кто их построил, какие такие туземцы? Столько на свете уголков, которые цивилизацию эту постороннюю к себе не пустили, и пускать не собираются, у них свое мироисповедание. Ну, где Розик с бутылем?

– Ро-о-озик!!!
– набрав воздуха, крикнул Божедар.

– Бегу, бегу!!
– раздалось из дома.

Кирилл принес запотевшие бутылки пива, Степан отказался, он снялся с места, покружил и вернулся с какой-то чурочкой. Вытащив из кармана брюк перочинный ножичек, он самозабвенно принялся что-то вырезать. Розик доставил тусклую мятую бутыль с дырками.

Чудесный получился шашлык! сочный, ароматный, словно из молочного поросенка! Немного удивило меня то, что Кирилл уплетал мясо наравне со всеми.