Начало наступления - 4 часа 45 мин."{99}

Условный сигнал начать вторжение последовал из рейхсканцелярии в половине первого ночи 1 сентября после провокационного захвата переодетыми в польскую форму эсэсовцами германской радиостанции в пограничном городке Глейвице. И сразу же и предрассветной мгле войска двинулись к польской границе.

Начиная войну против Польши, германское военное руководство ни в малейшей степени не сомневалось: все пойдет по выработанному им плану. Соотношение сил было целиком на немецкой стороне: по пехоте - 1,8 : 1, по артиллерии - 3 : 1, по танкам - 4 : 1, но авиации - 5 : 1{100}. Собственно по такой более чем немудреной схеме ("все шло точно по плану") германские историки стали уже с 1940 г. изображать "польский поход". Затем, к сожалению, это вошло кое-где на Западе в традицию. Но почему-то упорно проходили мимо целого ряда примечательных фактов. Например, замалчивали, что еще в августе 1939 г., несмотря на сверхтщательную маскировку немецкого вторжения, польская разведка сумела распознать его основной замысел, чем, правда, не смогло воспользоваться польское высшее командование. Не замечается и тот факт, что в первый день войны немецкая авиация не смогла уничтожить польские военно-воздушные силы одним ударом, как хотела сделать.

Вопреки утверждениям многих военных историков на Западе польская авиация в первый день военных действий не была пассивным объектом уничтожения, а действовала активно, хотя и не перелетала границ Польши{101}.

Результаты немецкой атаки польских аэродромов на рассвете 1 сентября и всего воздушного наступления вызвали разочарование германского авиационного командования. Если часть аэродромов мирного времени и была выведена из строя, то самолеты на них понесли сравнительно небольшие потери. В официальном отчете германских ВВС о первом дне действий против Польши говорилось: "...Попытка застигнуть польские ВВС врасплох не удалась, во всяком случае она была достигнута не в той мере, как было намечено. У противника оказалось время, чтобы провести как активные мероприятия - подготовку истребительной и зенитной обороны, так и пассивные - перемещение соединений на запасные аэродромы. Вследствие разобщенности боевых действий собственных ВВС не было возможности атаковать вражеские авиабазы одновременно".

Мы, конечно, не хотим преувеличивать результатов сопротивления польской авиации - силы слишком несопоставимы. Мы имеем в виду лишь возразить против другой крайности, тем авторам, которые считают, будто германские ВВС первым же ударом уничтожили на аэродромах всю польскую авиацию.

Фуллер пишет: "Наступление на Польшу началось в 4 часа 40 мин. утра 1 сентября 1939 г. массированным ударом с воздуха. Поляки были застигнуты врасплох... В качестве первоочередной задачи германских военно-воздушных сил был захват господства в воздухе. Это было достигнуто уничтожением польской авиации как в воздухе, так и на земле"{102}.

Типпельскирх утверждает: "Немецкие военно-воздушные силы в первый же день наступления уничтожили слабую польскую авиацию на ее аэродромах"{103}.

По мнению Фойхтера, автора работы "История воздушной войны", "в течение двух дней главные силы польской авиации были разбиты, причем большинство самолетов было уничтожено на аэродромах"{104}.

Господство в воздухе немецко-фашистская авиация, конечно, быстро захватила благодаря подавляющему численному превосходству и более современной технике. Первый день войны с полной очевидностью показал, что тихоходные, слабо защищенные польские самолеты за малым исключением не могут противостоять немецким. Однако и позже польскую авиацию Геринг не смог парализовать, она мужественно использовала для борьбы свои до крайности ограниченные силы.

Боевые действия в приграничной зоне на направлении немецких главных ударов сначала развертывались сравнительно медленно. В первый день германские генералы не сумели использовать мощь своих танковых соединений: поляки стойко оборонялись. Однако во второй и третий дни определяющую роль стало играть многократное превосходство германских вооруженных сил над польскими. Численное преимущество немцев, особенно в технике, их жестокий напор, выучка и вместе с тем отсталые методы управления операциями, оказавшиеся присущими польскому командованию, вскоре обеспечили германским армиям оперативный прорыв польской обороны. Моторизованные корпуса двинулись в глубину территории страны, сопровождаемые ударами пикирующих бомбардировщиков по почти не защищенным от таких атак польским войскам, городам, железным дорогам, станциям, позициям обороны. Тем временем Гитлер после речи 1 сентября демонстративно под восторженные вопли "депутатов" объявил, что немедленно "отправляется на фронт". Его "ставка" разместилась в бронированном поезде из трех вагонов. Им командовал генерал-майор Роммель.

Отъезд Гитлера, преследовавший пропагандистские цели в гораздо большей степени, чем военно-стратегические, вызвал появление довольно своеобразных методов руководства, которые заключались и следующем.

Еще накануне войны в германском верховном командовании образовалось некое расслоение. Избранные, доверенные лица составили полуофициальный орган, так называемый "первый узкий круг" (или "внутренний круг"). В него входили самые приближенные к Гитлеру военные советники, адъютанты и связные офицеры трех видов вооруженных сил{105}. Они оказывали большое влияние на принятие основных решений. Особенно Геринг и Иодль. Последний до войны постоянно работал в рейхсканцелярии, в комнате рядом с Гитлером, в то время как начальник Иодля Кейтель сидел в другом здании и лишь навещал рейхсканцелярию. В полевых условиях "первый узкий круг" обособлялся.

Рабочий штаб составлял "второй узкий круг". В него входили аппарат ОКВ, командование и штабы сухопутных сил и авиации. Состав его зависел от тех задач, которые решало на том или ином фронте верховное командование.

Во время всего "польского похода" Гитлер с "первым узким кругом" разъезжал в своем личном поезде. Он внезапно, рассчитывая на эффект, появлялся перед войсками где-нибудь вдалеке от фронта, "воодушевлял" их речами и ехал дальше.

Действительное же оперативное руководство военными действиями велось из другого места.

В 35 км к югу от Берлина, если пересечь кольцевую автостраду, есть небольшой чистенький городок Цоссен. Недалеко от окраины, среди сосен, разместились мощные железобетонные казематы. Сюда, в подземные лабиринты комнат, перед началом войны перебрался штаб сухопутных сил. Лагерь "Цеппелин", как условно назывался штаб в Цоссене, стал отныне одним из главных центров управления армией. Отсюда Браухич в своем личном самолете "Граф Шлиффен" летал в "ставку фюрера", здесь 1-й обер-квартирмейстер фон Штюльпнагель и его правая рука полковник Грейфенберг составляли оперативные директивы.