Феофил. Не понимаю…

Мюнхгаузен. Ну, каким он был?

Феофил. Он был героем!

Мюнхгаузен. Так.

Феофил. Он был путешественником, охотником…

Мюнхгаузен. Еще?..

Феофил(неуверенно). Ну… еще… кавалеристом…

Мюнхгаузен. Все?

Судья. Не понимаю, что вы хотите от свидетеля?

Мюнхгаузен. Я хочу обратить внимание суда на то, что свидетель знает о бароне только то, что напечатано в книжке.

Феофил. Неправда!

Мюнхгаузен. Тогда свидетель, может быть, сообщит об отце свои личные наблюдения?.. Что он пил по утрам: чай или молоко? Какой предпочитал табак? Какую песню любил напевать, возвращаясь с охоты? О чем мечтал?..

Феофил молчит.

Нет, свидетель ничего этого не знает… С детства он был отгорожен матерью от губительной дружбы с отцом и, будучи послушным мальчиком, не искал этой дружбы. Может ли теперь он узнать или не узнать меня? Его память об отце не больше, чем память табуретки о дубовой роще…

Феофил (вспыхнув). Ненавижу! Дуэль! Немедленно! Стреляться через платок!

Рамкопф. Протестую!

Судья. Прекратить! Свидетель, вы свободны.

Феофил. Дуэль! Я прошу дуэль!

Судья. Вы не можете стреляться с обвиняемым: вы – барон, он – садовник. Сядьте на место!

В отчаянии Феофил садится на свое место.

Рамкопф. Прошу господина бургомистра.

Бургомистр. Извиняюсь, господин Рамкопф, но я бы хотел уклониться от этой неприятной обязанности.

Судья. Это невозможно! Вы были другом покойного барона, ваши показания необходимы.

Бургомистр. Господин судья, я старый человек. Избавьте меня от этой муки… У меня слабые глаза и совершенно ненадежная память. Я могу ошибиться…

Судья. Но вы узнаете в подсудимом барона или нет?

Бургомистр. Не знаю!.. Честное слово… Иногда мне кажется, что это он, иногда – нет… Могу ли я полагаться на свои личные ощущения в таком важном деле?.. Полностью доверяю суду. Как решите, так и будет!

Баронесса. Какой позор! И это – наш бургомистр!

Бургомистр. Извините, баронесса… Извините, подсудимый… Я – на службе. Если решат, что вы Мюнхгаузен, я упаду вам на грудь, если Миллер посажу за решетку. Вот все, что я могу для вас сделать…

Судья. Садитесь, свидетель.

Бургомистр садится.

Господин обвинитель, у вас все?

Рамкопф. По-моему, достаточно.

Судья. Подсудимый, нет ли у вас свидетелей в вашу защиту?

Мюнхгаузен. Слуга Томас.

Рамкопф. Протестую! Мы устанавливаем личность барона, и показания свидетелей низкого происхождения не имеют юридической силы.

Судья. Протест удовлетворен. (Мюнхгаузену.) Других свидетелей нет?

В суд вбегает Марта.

Марта. Есть, ваше превосходительство!

Рамкопф. Прошу сделать перерыв! Мне плохо…

Судья. Объявляется перерыв на десять минут! (Начинает собирать бумаги.)

Фельдфебель уводит Мюнхгаузена. Рамкопф бросается к Марте.

Рамкопф. Фрау Марта, зачем вы явились?

Марта. Я хочу сказать правду.

Рамкопф (взволнованно). Будьте благоразумны. Если он раскается, мы добьемся помилования. Иначе – десять лет тюрьмы. Подумайте!

Марта (твердо). Я скажу правду!

Рамкопф (зло). Тогда мы и вас привлечем к ответственности как лжесвидетеля!

Баронесса (подойдя к ним). Успокойся, Генрих! Если человек хочет сказать правду, он имеет на это право. (Марте.) Мне бы только хотелось знать, какую правду вы имеете в виду?

Марта. Правда одна.

Баронесса. Правды вообще не бывает. Правда – это то, что в данный момент считается правдой… Хорошо! Вы скажете суду, что он – Мюнхгаузен. Но разве это так?.. Этот сытый торговец, этот тихий семьянин – Мюнхгаузен?.. Побойтесь бога!.. Нет, я не осуждаю вас, фрау Марта, наоборот – восхищаюсь. За три года вам удалось сделать из моего мужа то, что мне не удалось и за двадцать. Но теперь, когда мы совместными усилиями добились успеха, зачем начинать все сначала?