Валентин Рич
Полмиллиона часов
1
...Они переглянулись - на этот раз за дверью послышалось какое-то неясное движение: то ли скрипнула половица, то ли кто-то спустил предохранитель.
И снова все затихло.
Но было ясно - там, за дверью, стоит человек.
Девушка кивнула юноше. Тот шагнул вперед, приблизился к двери вплотную и тихо, но отчетливо проговорил:
– Хромой здесь живет?
За дверью молчали.
Юноша вопросительно взглянул на девушку. Та снова молча кивнула.
– Здесь Хромой живет?
– в голосе юноши зазвучала тревога.
И опять никто не ответил.
Так и полагалось. Приблизив мерцающий циферблат часов к самым глазам, девушка подождала, пока секундная стрелка обежит весь круг, и легонько толкнула юношу в бок.
– Живет здесь Хромой?
– в третий раз спросил юноша.
За дверью послышался тот же невнятный шум. Потом щелкнул замок, с резким скрипом распахнулась дверь, и в томном проеме возникла коренастая фигура.
– Что за дурацкая привычка - врываться в чужой дом до рассвета! скрипучим, как дверь его дома, голосом проворчал человек.
Девушка облегченно вздохнула, а юноша тотчас же выпалил:
– Привычка - вторая натура!
Человек смерил их взглядом с ног до головы - сперва тщедушную девичью фигурку, потом ее долговязого спутника, хмыкнул не слишком одобрительно и все так же ворчливо спросил:
– Кто вы такие?
– Я... я - старшая дочь своего отца, - ответила девушка.
– А я - младший брат своего старшего брата, - ответил юноша.
Не задавая больше вопросов, человек вышел на крыльцо и с минуту разглядывал сумеречное небо, зазубренное по горизонту острыми черными зубцами гор, похожими на хребет допотопного ящера.
Потом он положил лапищу на объемистый рюкзак, лежавший у ног девушки, и без видимого усилия закинул его себе за спину.
– Я сама!
– запротестовала девушка, схватившись обеими руками за свое имущество.
– Успеешь сама, - строго сказал человек.
– Это от тебя никуда не уйдет.
И, заметно припадая на правую ногу, стал спускаться с крыльца.
...Полмиллиона часов. Полмиллиона часов. Полмиллиона, полмиллиона, полмиллиона часов...
2
Наверху, в светлеющей с каждой минутой пропасти неба, одна за другой тонули последние звезды. Слева в редком тумане слабо отсвечивала река. Справа - на расстоянии вытянутой руки - нависала базальтовая стела ущелья.
Редким соснам удавалось удержаться на незаметных глазу выступах этой почти отвесной голой каменной стены.
Девушка провожала взглядом каждую сосну.
– Упорный народ!
– сказал юноша, перехватив ее взгляд. И добавил: Если могут деревья, сможем и мы!
И положил руку на плечо девушки.
Она мягко сняла его руку со своего плеча.
– Я же по-хорошему, - сказал юноша.
– Поспи, ведь целые сутки не спала.
Девушка закрыла глаза, откинулась на спинку сиденья.
– Давно знакомы?
– спросил Хромой.
– С пятницы, - ответил юноша.
– А что у нас теперь - вторник?
– Четверг.
– Вы, наверное, удивляетесь...
– начал было юноша, но Хромой перебил его:
– Я ничему не удивляюсь... Держитесь!
Он так резко развернул машину и так резко затормозил, что девушку отбросило к юноше, а того прижало к дверце, точно при самолетном вираже.
Машина остановилась.
Девушка выскочила первой.
Впереди в двух шагах от радиатора узкое каменное полотно дороги было пересыпано валом из щебня, среди которого возвышались округлые серые глыбы, в корнями наружу торчала изломанная сосна.
Девушка посмотрела вверх - стена в этом месте наклонялась над ущельем, огромные глыбы чудом удерживались на ней, готовые свалиться не то что от малейшего толчка, но, казалось, от малейшего звука.
– Назад!
– яростно прошипел Хромой.
– В машину!
Девушка заняла свое место, и машина медленно попятилась к повороту. Она ползла беззвучно - метр за метром.
За поворотом остановилась.
– Лом и лопата в багажнике, - не оборачиваясь, сказал Хромой.
– Дамы и водители остаются в машине.
Девушка снова первой выскочила из кабины, достала из багажника короткий стальной ломик и узкую лопату с отполированным от долгого употребления буковым черенком. Ломик протянула юноше, а сама с лопатой на плече, не оглядываясь, зашагала к повороту.
– Может, останешься?
– без особой надежды в голосе спросил юноша.
Не удостоив его ответом, девушка продолжала быстро шагать.
Хромой неодобрительно покачал головой, но ничего не сказал.
– Хорош гусь!
– с возмущением произнес юноша, поравнявшись с девушкой.
– "Дамы и водители..." Ладно, сами управимся.